Образ огня в языковой картине мира селькупов

Н. В. Полякова

ОБРАЗ ОГНЯ В ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА СЕЛЬКУПОВ

Выявляются и описываются сакральная и обыденная составляющие образа огня в языковой картине мира селькупов. В мифопоэтическом сознании огонь наделяется функцией соединения Верхнего, Среднего и Нижнего миров. На особый статус огня в селькупской культуре указывает большое количество запретов и правил, нарушение которых чревато серьезными последствиями не только для одного человека, но и для целого рода. В селькупском языке лексема Ш 'огонь' относится к числу одушевленных имен существительных, а сам огонь воспринимается селькупами как живое существо. В фольклорных произведениях и селькупской мифологии огонь персонифицируется в образе Хозяйки огня (tǖn amba).



В последние годы в лингвистике активно разрабатывается антропологическое направление, центральным объектом изучения которого является парадигма человек - язык и связанная с этой парадигмой проблема языковой картины мира: каким видит окружающий мир человек и как он отражает этот мир в языке [1, 2].

Во многих культурах огонь уподобляется живому существу, поскольку «питается» тем, что ему «преподнесли» (сжигает топливо). Отсюда возникают метафоры «огонь пожирает», «огонь поглощает» и т. п.

Огонь считался живым посредником между миром людей и миром богов - существом, доставляющим богам приношения людей, которые чаще всего совершались именно в огне. На мысль об огне как о посреднике между небом и землей наводили в первую очередь языки пламени, стремящиеся вверх, и дым, поднимающийся в небеса.

В древнеисландских мифах о происхождении Вселенной повествуется о двух первоначальных стихиях - воды и огня, представленных двумя мирами: Нифльхейм и Муспелльхейм. Нифльхейм ассоциируется с влагой и темнотой, Муспелльхейм воплощает стихию огня с его неизменными составляющими - жаром и светом.

«Приручение» огня стало для человечества настоящим прорывом, однако огонь, как и другие природные стихии, невозможно подчинить до конца. Огонь всегда несет в себе опасность для людей. Неудивительно, что огонь в качестве объекта исследования привлекает к себе внимание специалистов разных отраслей научного знания, включая и лингвистов. Сам характер природной стихии приводит к неоднозначным ее толкованиям. Без огня невозможно представить жизнь селькупов, однако огонь, выйдя из-под контроля, способен нанести значительный ущерб человеку и окружающей его природе, кроме того, огонь наделяется большим количеством мифологических, сакральных смыслов, активно включается в обряды.

В народных представлениях селькупов огонь как один из первоэлементов мироздания всегда наделялся особыми качествами, становясь не просто явлением, а символом.

Селькупы воспринимают огонь как живое существо, у которого есть глаза - искры - tüssaj (tü ‘огонь’, saj ‘глаз’). Огонь ассоциируется с женским образом: в селькупском фольклоре огонь персонифицируется в образе Хозяйки огня (tǖn amba).

Как и любое живое существо, огонь рождается, живет и умирает. Моментом рождения огня можно считать момент его разжигания - inna cotyqo 'разжечь' (ср.: cotyqo 'зажечь'), inna copyqo 'разгореться' (ср.: copyqo 'гореть'). У преверба inna (в функции наречия оно означает 'вверх') выделимо, с одной стороны, значение усилительной частицы при глаголах, обозначающих движение вверх, с другой стороны, способность образовывать сочетания со значением действия, направленного на создание или возникновение кого-либо или чего-либо [3, с. 311; 4, с. 30].

Для поддержания жизни огню требуется пища -дрова (tuj apsot), а сам процесс горения можно рассматривать как непрекращающееся пиршество огня: tu afiespjgu 'гореть', букв. tu 'огонь', afiespjgu 'кушать' [4, с. 245].

Жизненный цикл завершает «смерть» огня -угасание: illa qaptejegu 'угаснуть'. Преверб illa (в качестве наречия оно означает 'вниз') в сочетании с рядом глаголов придает глаголу значение действия, направленного на устранение, физическую ликвидацию кого-либо или чего-либо [3, с. 311; 4, с. 28].

Таким образом, пара антонимичных превербов описывает начало и окончание жизненного цикла огня. Интересным является тот факт, что данные превербы описывают и состояние человека: illa meqo 'похоронить' {meqo 'делать'), inna meqo ' оживить'.

Восприятие огня как одушевленного существа находит свое отражение и в сочетаемости лексемы tu 'огонь' с одушевленно-маркированными глаголами: Вольд. pollaga cagjbjl pollagap tu amgut 'сухая палочка горит' (букв. сухую палочку огонь ест); Ласк. mat poryom tu afiespat 'моя рубашка горит' (букв. мою рубашку огонь ест); Нельм. po tü ambad 'дерево горит' (букв. дерево огонь ест); Вольд. tü naifíatpa 'огонь рассердился' [5, с. 11]

А. В. Байдак, исследуя категорию одушевленности (неодушевленности), приходит к выводу о том, что возможность замены имени существительного на личные местоимения первого, второго и третьего лица единственного числа, а также на вопросительное местоимение kuda 'кто' является показателем одушевленности. Предмет, обозначаемый данным именем существительным, воспринимается представителями селькупского этноса как живой [5, с. 11].

К одушевленным именам существительным в селькупском языке может быть отнесена и лексема tü 'огонь'. Имя существительное tü 'огонь' заменяется в фольклорном тексте личным местоимением второго лица единственного числа. Данный факт является свидетельством того, что существительное tü 'огонь' является одушевленным и обозначает предмет, осмысливаемый селькупами как живой: mat sjnde pohe afídjmbak 'я тебя (огонь) дровами кормлю' [5, с. 12].

В модели мироздания селькупов одной из ключевых является архетипическая идея связи сакрального мира (мира духов) и мира обыденного (мира людей).

Известны различные способы реализации этой связи. Среди них наиболее известными являются дерево, пронизывающее миры, дым от огня (часто погребальный или жертвенный костер), поднимающийся вверх, река, текущая в подземный мир, гора, достающая до небес.

Огонь в мифопоэтическом сознании селькупов выступает в роли медиатора между Верхним, Средним и Нижним мирами. Для поддержания баланса между миром людей и духов была выработана система правил, норм поведения, а также система табу и запретов в отношении огня.

Наиболее важные из правил и запретов, связанных с огненной стихией, находят свое отражение в селькупском фольклоре. Tü cabamba, ambaut miyanit cenca - tüm igi yed'imbad, tün amba miyanit najfalla, mi tedomipabilda [6, с. 329]. 'Огонь горит, мать нам говорит: «В огонь не плюйте, Хозяйка огня на нас обидится, наши вещи сожжет»'. Данный пример наглядно демонстрирует, что любое нарушение или недолжное исполнение принятых в селькупской культуре правил приведет к гневу со стороны Хозяйки огня и проявлению разрушающей силы огненной стихии.

Ped'a tüm igi pacalespad, tüm acad, nadirad! 'То-пором огонь не рубите, огонь берегите, любите' [6, с. 330]. Данный запрет объясняется возможностью причинения вреда Хозяйке огня и неотвратимостью наказания с ее стороны. Ср.: Tün amba cenca - tat

tüm aha cadsle. Tab matßandomped'spad'assit [6, с. 330]. 'Хозяйка огня говорит: «Ты огонь не разведешь. Она мое лицо топором рубила»'.

На особый статус огня указывает существование большого количества запретов и правил: нельзя осквернять огонь, бить его железом, кидать в него мусор, заливать его водой, огонь нужно кормить, угощать его тем, что человек ест сам [6, с. 289].

Огонь - неотъемлемая часть жизни, утрата огня олицетворяет скорый конец, смерть не только отдельного человека, но и целого рода. Для того чтобы вновь обрести огонь, необходимо принести жертву. Сюжет «добывания» огня, сопряженный с человеческим жертвоприношением, находит свое отражение в селькупском фольклоре. Kunds ma-djrba paja - miyanit tü mejSs! 'Долго просила женщина: «Дай нам огонь»'. Tabjn tün amba enalba -man nasaqqjt tüp tiysnds mellebe, kuzaqjn na nelqup imdi mekka melde. Mat tabjt sid'e unds tüm mellage [6, с. 330]. 'Ей Хозяйка огня ответила: «Я тогда огонь дам, когда эта женщина сына мне даст. Я из его сердца огонь дам»'.

Огонь обладает живительной силой, способностью воскрешать мертвых. В сказке «Как рябчик человеком стал» 'Pege qut taredjq azjmba' сын отправляет своего отца сватать за него одну из дочерей царя. Дважды отец получает отказ, а царь велит его «на куски изрубить, в сани положить и домой отправить». Для спасения своего отца рябчик использует золу. Tab awegjnd edjalgwa: "Sißp pallel cannend! Sißt parond pallel ßad 'ip lagalap!" Na id ßad'ip n'aldenit tablandjse, azjt enne ßasa aj qumle azjmba [7, с. 45]. 'Он сказал своей матери «Положи золу в корыто! На золу положи куски мяса»! Этот сын мясо потоптал ногами, отец встал и человеком стал'.

В мифопоэтическом сознании селькупов огонь символизировал связь с предками. Огонь стремились подкармливать постоянно. Он был тесно связан с умершими, и, таким образом, кормили и умерших предков. Однако и в конце XX в. огонь использовался на различных стадиях погребального обряда тазовско-туруханских селькупов. Пока покойник находился в доме, в печи обязательно поддерживался огонь. Костер разводился на кладбище во время похорон и в дни поминовения умершего [8, с. 62].

Символизм огня как элемента, связующего миры, подтверждают данные проведенного А. В. Бай-дак ассоциативного эксперимента: на стимул «огонь» была получена 41 реакция «жизнь», что свидетельствует о связи огня и Верхнего мира в мифопоэтическом сознании селькупов. Однако полученные экспериментальным путем данные демонстрируют связь огня и Нижнего мира - мира мертвых: на стимул «смерть» было получено шесть реакций «огонь», на стимул «огонь» было получено шесть реакций «смерть».

Определенным поведением, свистом, шипением, потрескиванием, т. е. «речью», огонь предупреждает о каких-то надвигающихся событиях: эууу^утрудо 'шипеть (о сырых дровах в печи)'. Он выступает в роли связующего звена между двумя мирами - невидимым и видимым.

В селькупской мифологии огонь наделяется способностью говорить птичьими голосами, ср.: асу1утрудо 'пищать, чирикать (птичкам), потрескивать (огню)'.

Анализируя употребление лексемы Ш в диалектах селькупского языка, приходим к выводу о том, что данная лексема отображает сакральное и про-фанное восприятие огня в селькупской культуре. Однако провести четкое разграничение между про-фанным и сакральным восприятием огня довольно сложно.

В диалектах селькупского языка имеется большое количество глаголов со значением «зажечь»:ačaltįqo, čōtįqo, purčugu, pardz’igu, porčįgu и другие [4]. Существование большого количества глаголов, имеющих общий семантический компонент, который может быть выражен глаголом «зажечь», подчеркивает, с одной стороны, значимость огня в жизни селькупского этноса, с другой стороны, свидетельствует о существовании разных типов огня и дифференциации функций, которые выполнял каждый из них.

Огонь выступает в качестве фокусной точки -ориентира в окружающем пространстве. Данная функция огня прослеживается в семантике антонимических наречий коппй и каггй. Наречие коппй описывает направление от водного пространства к земному пространству: из воды к берегу; вверх на берег, на гору, вверх. На основе расположения дома относительно реки у данного наречия позднее появились следующие значения: вглубь помещения (чума, дома), не на виду (коппй omtyltyqo - 'посадить вглубь чума'); с очага, с огня» (таз. коппй iqo снять 'с огня') [3, с. 272].

Наречие каггй указывает направление от берега к водному пространству; от возвышенного места к

низкому; из леса к опушке, к населенному пункту; от жилой площади к очагу: тур. tjmtj m 'äl'ä tü coatjljmjt meci l'ipj karre cattjljmjt 'здесь, пожалуй, огонь разведем [мы], кусок мяса в огонь бросим' [4, с. 38].

Анализ языкового материала позволяет сделать вывод о разграничении огня-пламени и огня-дыма: suqkynyqo 'пахнуть горелым, гарью', purqynyqo 'пахнуть дымом' отpurqy 'дым', ср.: kasku 'дым' -kaskoldz'igu 'коптить'. Nom tjaran: "Kaingo nußanparjm kaskol'd'imbal, kaingo sim kaskuze apsti-kugal?" 'Бог сказал: «Зачем ты небо коптил? Зачем ты меня дымом кормил?»' [4, с. 76].

Взаимосвязь огня и неба находит свое отражение не только в фольклорных сюжетах, ср.: nüttü 'молния' ( букв. небесный огонь, Бога огонь).

Профанный образ огня связан с домашним очагом, костром. Огонь помогает людям вести традиционный образ жизни, связанный с рыболовством, охотой, ведением домашнего хозяйства. Огонь входит в число фокусных точек - ориентиров для селькупов в окружающем пространстве.

Сакральный образ огня объективируется в селькупской мифологии и фольклорных произведениях посредством персонификации огня в образе Хозяйки огня, а также в представлениях селькупов об огне как об элементе, связующем Верхний, Средний и Нижний миры. Следует подчеркнуть, что связь между мирами далеко не односторонняя. Языки пламени поднимаются вверх, на небо, туда же устремляется дым, в то время как с неба на землю направляется небесный огонь-молния.

Источник