Для чего духи злят шамана?

Духи считают, что если шамана или любого приверженца Черной веры злить иногда, то это будет благодатной почвой для духовного роста. Когда мы встречаемся с обстоятельствами, которые явно против нас, у нас есть две возможности. Первая – это уныние, которое охлаждает пыл, и приводит к неспособности что-либо делать. Вторая – это гнев, который обеспечивает прилив сил. Шаманские духи старательным образом проводят людей именно второй дорогой. Сам по себе гнев не является нужным, скорее, он лишает человека самоконтроля, это одно из главных мешающих чувств. Великое множество страданий вызываются этой эмоцией. Начиная от бытовой раздражительности, разрушающей отношения с близкими, и множества преступлений, совершенных в порыве ярости, и заканчивая кровопролитными войнами, массовыми убийствами, создающими условия жизни как в аду. Поэтому человека сильно злят и одновременно бьют, или подводят его к крайне неприятной ситуации, что бы для него стала очевидной вредоносная сторона злости, чтобы он сам, понял, как неприятно быть жертвой гнева, и зародил стремление к тому, что бы его обуздать. После того как он научится контролировать в какой-то степени свои поступки, слова и злые мысли, которые возбуждены этой энергией, его начинают злить вновь, а потом дают ему возможность посмеяться над собой и ситуацией. В этом случае прилив сил, происходящий в момент вспышки гнева, направляется на увеличение жизненного тонуса, энергетической массы человека, и самое главное - на повышение осознания и остроты ума. Для человека в поле силы Черной Веры связь «неправильное действие» и «воздаяние» очень коротки. Духи очень быстро создают ситуацию, где их подопечный «получает по голове». Тем не менее, при всем их стремлении к воспитанию в людях альтруистических наклонностей, этих духов нельзя назвать паиньками. Жалость для них не свойственна. И они вполне готовы злить шаманов друг на друга, зачастую разжигая между ними соперничество и недоброжелательность в целях ускорения их развития. Раньше были довольно популярны шаманские магические поединки. Во множестве случаев они заканчивались тем, что сильнейший шаман «съедал слабого». Это было оправдано с той точки зрения, что для шаманов их магическая сила была следствием и индикатором их духовной чистоты. 
Духи считают, что только перед лицом смерти человек способен пробуждаться из спячки своего разума, и только ценой своей жизни он способен доказать то, что для него является важным. В любом случае шаман в течение жизни привыкает вполне к тому, что люди, которые его окружают, близкие и незнакомые, начинают говорить ему какие-нибудь обидные вещи на сугубо интимные и никак не должные быть им известными темы с коварной усмешкой. Получая регулярно просто для профилактики, шаман за реальные совершенные не по совести поступки привыкает сильно раскаиваться, и стараться не повторять их впредь. Несмотря на то, что шаманы обычно находились поблизости к обильным кровопролитиям, им самим скорее приходилось терпеть мученическую жизнь и смерть, нежели быть проводниками божьей кары. Они настойчиво искали сострадания и самопожертвования. Это самое лучший способ преодоления гнева. Такой была, например, судьба Тэб-Тэнгри, великого небесного шамана, который был вестником небес для Чингис-хана. Пророчествуя Темучину о его исторической миссии, и излагая ему замысел небес относительно первого свода законов Яса, излагая ему концепцию самого большого по территории в мировой истории государства, этот шаман стал жертвой кровавой миссии Чингиса. После того, как великий хан посчитал себя вполне самостоятельным владыкой, сидя на троне созданного по учению Теб-Тенгри государства, где милосердие и справедливость ставились в его основу, он дозволил своему учителю сломать хребет. Так гласит легенда. 
Во второй половине двадцатого века кровавая коса сталинских репрессий унесла жизни 3,5 тысяч шаманов в Тыве. Один из величайших кыргызских шаманов Какна – чаран помогал сохранению национальной традиции своего народа. Он оказывал воспитательное воздействие на своих соплеменников в тяжкие моменты их родовой судьбы. Он принимал участие в восстании кыргызского генерала Шонтана на территории Южной Тывы и Западной Монголии. Когда восстание было подавлено, он предпочел разделить судьбу своих соплеменников, нежели покинуть их в трудную минуту. Он умер в Красноярской тюрьме, впоследствии вознесшись на небо. Так произошло со многими великими шаманами двадцатого века. Когда их приходили арестовывать, то солдаты иногда не находили их. Духи уносили их из этого мира на Небеса. Некоторые оставались, для того что бы не покидать перед смертью своих близких и друзей. Известны случаи, когда шаманы занимали руководящее положение в Кыргызском каганате, и царственные особы, с величайшим почтением относились к ним – как к дорогим учителям, чьими устами глаголят небеса. 
Однако, смиренная кротость этих шаманов, оттеняемая реальной возможностью извергать гром и молнию на головы обидчиков, была их визитной карточкой, нежели превозношение своих заслуг и требование особых почестей к себе. 
Шаманов остались единицы. Правила их воспитания изменились. Однако жесткая ирония по поводу достоинства и способностей шамана – это по прежнему основная тема, которую предлагают на рассмотрение своему подопечному великие духи. Жесткость этой иронии может посоперничать только с остроумием шуток, которыми духи – онгоны осыпают своих подопечных. Общая тенденция осталась прежней. Шаману настоятельно предлагают сильно разозлиться, и растворить свой гнев в смехе. Прежде всего, над самим собой. Это не всегда возможно и не всегда приемлемо, поскольку обращение к нему духов может носить подчеркнуто унизительный характер, и сносить их оскорблений нельзя без ущерба для элементарных основ человеческого достоинства. Поэтому, зачастую, вера шамана определяется тем, насколько дерзко он может проклинать небеса за те подарки, которыми они его одаряют. Боголюбие – это, практически, единственная сила в жизни шамана, которая дает ему повод жить. Богохульство зачастую – это его единственная молитва. В диком горниле этого парадокса на углях разочарований и в бешенном пламени бушующего гнева рождается и куется клинок его несокрушимой веры, закаляемый ледяным безучастием к тому, что люди называют бытовыми надеждами на лучшую жизнь на этой грешной земле. Злым нужно быть только по отношению к отвлечениям своего ума, страхам и сомнением. Ко всем остальным живым существам следует быть сострадательным, и не относится к ним как к своей пище. Их следует окормлять вниманием своего сердца и теплотой бескорыстного труда. 


Из Очерка шаманской философии Девять звезд. Тарас Журба