ШАМАНЫ В СИСТЕМЕ ТРАДИЦИОННЫХ ОБРЯДОВ ХАКАСОВ

В.А. Бурнаков

ШАМАНЫ В СИСТЕМЕ ТРАДИЦИОННЫХ ОБРЯДОВ ХАКАСОВ

В религиозной идеологии хакасского народа в прошлом большое место занимал шаманизм. Еще в 30-х годах XVIII века в описании служилого атамана Мугунчакова с товарищами о качинцах было сказано, что «оный народ состоит в вере своей: ни поста, ни молитв никаких не знает, а наипаче, что навыкают шайтаном и веруют в него и шаманят по их закону»1. В конце XIX в. П.Е. Островских в своем очерке, описывая быт хакасов, отмечал: «умилостивить духов и предотвращать их каверзы могут только шаманы посредством жертвоприношений и различных обрядностей»2. Авторитет и сила воздействия шамана на людей была столь велика, что перед ней не могли устоять представители иноэтни-ческих сообществ (главным образом — русские). Известный исследователь и общественный деятель Сибири Н.М. Ядринцев по этому поводу писал: «Шаманы и их ворожба производили впечатление на русских казаков и промышленников, и они усвоили веру в могущество шаманов и их чудесную силу, обращаясь к ним в трудных случаях» .

Шаманизм как система мировидения возник в глубокой древности. Шаманская трехчленная модель мира в наиболее разработанной форме присутствует уже в каменных изображениях Окуневской культуры. У хакасов, как и у других народов Южной Сибири, шаманы выделились в отдельную социальную группу в середине I тысячелетия н.э.

До Октябрьской революции шаманизм в Хакасии был весьма распространен несмотря на то, что была проведена большая работа по христианизации коренного населения. В 1841 г. Сагайская Степная дума сообщала, что среди хакасов имелись «шаманы и шаманки, которые в приличной для сего одежде и с бубном в руках в природных гимнастических движениях, давая заметить, что они имеют связь с невидимыми силами, лечат больных и сопровождают похороны, передавая инородцам будущность, что они по необразованности своей и не от-вергают»6. В 1885 г. в Сагайской думе насчитывалось 26 шаманов. В 1924—1925 годах в Хакасском уезде был зарегистрирован 71 действующий шаман, в их числе 54 мужчины и 17 женщин. С 1917 по 1924 гг. ими было совершено 4025 камланий'. В годы советской власти опасно было быть шаманом, они подвергались гонениям, репрессиям. Так, в 30-х гг. все крупные шаманы были оправлены в ссылку, где многие из них нашли свой последний приют. Некоторые (Ко-че Арыштаева, Е. Кызласов, Е. Саражаков и др.), вернувшись в 50-х гг. на родину, дали письменное отречение или ушли в «подполье»8. О шаманах ходили разные легенды. Но даже при советской власти авторитет и сила слова шамана были сильны, что подтверждается записанной нами быличкой.

«Случай произошел в середине тридцатых годов XX века, в местности Тея. В те времена боролись с шаманизмом и вообще с народными верованиями. Братья моего дедушки были молодыми комсомольцами. Одного звали Игнатий, а другого Петр. Они решили искоренить шаманские верования в своем селе. В то время там проживал один шаман. Все его шаманские вещи находились в юрте. Игнат с Петром как-то ночью пробрались туда и утащили шаманский бубен, бросили его в колодец. Сделали все это тайно и посчитали, что об этом никто не узнает. Немного погодя, в деревне начали болеть люди. Пошли слухи, что эта напасть возникла от того, что кто-то стащил шаманский бубен. Шаман сказал, что тот, кто украл бубен, будет сильно страдать и это плохо отразится на их роде. Это будет проклятье рода. Все так и произошло, как сказал шаман. Люди начали сильно болеть, особенно семья, где жили Игнат и Петр. Сначала заболели дети, а потом и взрослые. Пришлось обращаться к шаману. Тот сказал, что виноваты Игнат и Петр, это они украли бубен, а без бубна он не сможет камлать и прекратить эти бедствия. Шаман порекомендовал всему их роду (Боргояковых) уехать с этого места, так как жизни им здесь не будет. Люди были напуганы этим известием и обратились за советом к старикам. Собравшись вместе, они решили, что действительно необходимо уезжать с этого места. Все Боргояковы из этой деревни, которая называлась «Сакый аал» — Сакеевка, разъехались в самых различных направлениях. Одна веточка уехала вверх по течению реки Теи, другая вниз по течению реки и образовали селения Иллимо-ров, Политов. Третьи уехали в долину реки Есь, а четвертые — в Карагай. В старину было принято, чтобы спасти свой род от погибели, необходимо было разъехаться по сторонам, при этом петляли, кружили. И когда приезжали в другую местность, то нередко меняли свое имя. Все это делалось для того, чтобы запутать следы преследующим их духам, чтобы они не смогли их догнать и наслать болезни. А бывшие комсомольцы к старости стали набожными людьми9.

У хакасов шаманы выделялись в особую корпорацию служителей культа, игравших ведущую роль в проведении большинства религиозных обрядов, связанных со многими сторонами жизни людей. Фигура шамана являлась важнейшим и неотъемлемым элементом традиционной картины мира хакасов. Шаманы обладали сверхъестественными силами. Они считались «избранниками» духов, от которых «получали» шаманский дар. Шаманы обладали способностью входить в личное общение с духами, населяющими Средний, Верхний и Нижний миры, и тем самым быть посредниками между людьми и этими духами.

Они приводили себя в экстатическое состояние для вступления в связь с духами. Как правило, они располагали различными принадлежностями для своей ритуальной деятельности — бубнами, костюмами, колотушками, музыкальными инструментами, всевозможными амулетами, изображениями духов и т.д.

Хакасские шаманы не отделялись от производственно-хозяйственной и промысловой деятельности рода, семьи. Для большинства из них шаманство не стало профессией, постоянным источником существования. Шаманство всегда сочеталось с ведением личного хозяйства, участием в промыслах, с домашними ремеслами и т.д. Культ предков являлся важнейшей составляющей идеологии шаманизма. Как правило, хакасские шаманы своих тесов — духов-помощников получали по наследству от старших, уже умерших сородичей-шаманов. При этом им мог стать как мужчина, так и женщина. Независимо от пола, у хакасов шаман обозначался термином хам. Избранником духов мог быть не любой член семьи, а только тот, у которого имелась «артых сеок» — лишняя кость. Известный этнограф В.Н. Басилов писал: «Шаман — это трагическая фигура древности, осужденная всю жизнь служить покровителям — духам, чтобы с их помощью охранять здоровье и покой соплеменников»10. Процесс становления шамана протекал мучительно и трудно. Н.П. Дыренкова, изучая шаманизм тюркоязычных народов, четко подметила: «В шаманстве турецких племен, как вообще в сибирском шаманстве, шаманский призыв носит ярко выраженный характер принуждения и мучительства». У будущих шаманов с определенного возраста появлялись некоторые необычные признаки в поведении, болезненное состояние. Так называемая «шаманская болезнь» проявлялась в том, что кандидат в шаманы становился как бы «ненормальным», т.е., что-то бормотал или выкрикивал нечто несвязное, с кем-то разговаривал, убегал в лес, терял сознание и т.д. К нему приглашали опытного шамана, который путем камлания устанавливал характер болезни и кем из духов она послана. И если оказывалось, что духи требуют, чтобы данный человек стал шаманом, то устанавливалось, и кто именно из духов-предков (бывших шаманов) «наступает» на избранника и по чьей высшей воле. Обычно шаманская болезнь сопровождается яркими видениями. Не последнюю роль в процессе становления молодого шамана играли сны или болезненные представления, связанные с путешествием в мир духов. Физические мучения во время болезни объясняются шаманом мучительством духов. Эти духи, являющиеся в виде людей или животных, бьют его, душат, топят в воде, разрезают его тело и пересматривают его мускулы и кости . Считалось, что во время истязания шамана происходит подробный осмотр его тела, духи пересматривают кости избранного, чтобы установить, все ли они соответствуют его высокому назначению14. В народных представлениях существует мнение, что получение шаманского дара может происходить в наказание за какие-либо нарушения запретов по отношению к духам. В связи с чем, немалый интерес представляет следующий рассказ: «Однажды ранним утром девушка по имени Маниса отправилась на телеге в лес за дровами. Было так рано, что на небе еще виднелись звезды. Ехала недолго, добралась до нужного места. Увидела пять красивых, величавых берез. Остановилась около них и решила их срубить. Подошла к одному дереву. В этот момент, откуда-то с косогора услышала чей-то свист. Маниса посмотрела в ту сторону, но ничего не уви-

дела. Она срубила березу. Подошла к другой, и снова услышала тот же самый свист. Посмотрела по сторонам, но ничего не обнаружила. Срубила и вторую. Приблизилась к третьей и увидела недалеко от себя горящие огоньки. Это были глаза волка. От присутствия хищника конь начал сильно беспокоиться. Но Ма-ниса была отчаянной, смелой девушкой, она не поддалась страху, сложила все дрова в телегу и поехала домой. Несмотря на самообладание, ей стало очень жутко, она погнала своего коня, что есть сил, буквально «летела». Приехав домой, она заболела. Маниса говорила, что ее всюду, и во сне и наяву, преследует тот самый волк. Это он своим свистом предупреждал ее о том, чтобы она не рубила березы. Березы были не простыми, они принадлежали этому духу-волку. Теперь он ее за это преследует. Явившись Манисе во сне, волк сказал ей: «Приходи ко мне или постоянно будешь мучиться. Я не оставлю тебя в покое, пока не подчинишься мне». Девушка была доведена до отчаяния, и, в конце концов, подчинилась волку. И с этого момента у нее появилось желание шаманить. Девушка, сама того не понимая, стала чувствовать, если где-то что-то произошло и нужна ее помощь. Если кто-то заболевал, то ее «тянуло» к этому человеку, у нее возникало сильное желание пошаманить, иначе у нее начинались припадки. Она начинала сильно страдать и мучиться. Тогда Манисе было двадцать пять лет. Она была видной, красивой девушкой. Маниса часто выезжала к больным, шаманила. Во время камлания она улетала к тем березам, где впервые встретила волка. Духи той местности сказали ей, что, срубив березы, она погубила их дочерей — духов, воплощенных в этих деревьях. И за это ее наказали, — сделали шаманкой. Во время камлания она пролетала над многими священными местами — горами, реками, озерами. Всегда посещала священные горы «Чит1 хыс» — Семь девушек. Там, на полянке самой высокой вершины собирались духи. На этой вершине жил самый главный дух, он был у них ханом. К нему обращались шаманы при камлании. Он был главным покровителем Ма-нисы, всегда помогал ей, когда та шаманила. Свое камлание начинала с медленных ударов колотушкой по бубну, при этом пританцовывала, со временем ускоряя ритм. Она обычно произносила такие слова: «Я прохожу мимо священных гор « Чит1 хыс», сейчас перехожу реку, перелетаю небо». Все эти слова произносила словно тахпахи (вид хакасских частушек). Свой полет показывала энергичными ударами в бубен, на котором игриво перезванивали колокольчики. Маниса, прилетев к своему хану, вставала перед ним на колени, кланялась и говорила: «Меня, не достигшую возраста девушку, такой сделал (шаманкой). Сейчас я пришла к тебе. Тебе кланяюсь и прошу тебя, дай мне «тын» — душу девушки, которая болеет». После этого она стала произносить «алгыс» — благо-словления. Маниса еще долго произносила свои просьбы и уговаривала главного духа. Она внезапно зарыдала и начала просить его: «Дай душу, дай!» Вдруг шаманка вскочила, и начала с бубном бегать по кругу, она делала такие движения, словно что-то вгоняла в бубен. И, наконец, она воскликнула: «Схватила тын». Маниса продолжала бегать и пританцовывать. Вдруг она упала на землю и воскликнула: «Схватила душу, схватила душу!» Люди приблизились к Манисе и дали ей выпить хакасской водки. Шаманка еще долгое время приходила в себя, восстанавливала силы. Камлание проходило три часа. Она рассказывала, что во многих духах узнавала людей, недавно умерших»15.

Шаманские духи-помощники — тес, по разъяснению Н.Ф. Катанова — души прежде умерших шаманов и людей, покровительствующих живым шаманам16. Духи-помощники, по толкованию шаманов, разделялись на воздушных, горных или лесных, водяных и подземных. По своему достоинству они не были равны: одни имели высший ранг и обладали большим могуществом, другие стояли ниже и были менее сильными. Духи-помощники, по одним сведениям,

— это различные животные (медведи, лисицы, змеи, лягушки), птицы (сокол, ястреб, орел, кукушка и т.д.); по другим, тесы только принимали вид различных животных, скрываясь от враждебных им духов. Тесы выполняли разные поручения шаманов, «ходили в воздухе», «под землей и под водой». Особенно важна была роль духов-помощников при камлании, когда шаман собирал их, и они сопровождали его в «путешествиях» и т.д. . Шаманские тесы различаются по полу и возрасту, по своему назначению и функциям. Среди армии служебных духов встречаются: немой тес, вороватый, передразнивающий, щекотливый и т.д. В зависимости от присутствия того или иного теса менялась манера поведения шамана. Некоторые тесы наделены самостоятельными названиями: «кучун» — тес в образе змеи; «ынайгах» — тес в образе пестрого гуся: «хагба» — тес типа ангела — хранителя; «сайгот» — тес, специально проверяющий лишнюю кость шамана и т.д. У каждого шаманского атрибута существовал свой тес. Например: «тулбек тес» — хозяин шаманского костюма, «тубен» — хозяин бубна, «очан» — хозяин колотушки и т.д. К ним обращались со следующими словами:

«Мои очаны, держащие колотушку,

Обвейтесь на мою правую руку!

Мои тубены, держащие бубен,

Появитесь на моей левой руке!»

На шаманской одежде нашиты бусинки — «хам мончыгы», которые представляют глаза тесей. Две бусины — глаза одного теса. У шаманов на костюме насчитывалось 50 и более бусин. Если шаман умрет, то бусины нельзя хоронить вместе с ним, иначе тесы останутся слепыми. При обряде камлания обязательно кололи белого ягненка, ставили в юрте белую березу и готовили молочную водку — араку. Сначала шаман призывал своих духов. Он открывал дверь юрты, издавал громкий свист и, изображая на лице улыбку, пятясь к почетному углу, пел молитвы. Каждый раз, обращаясь к тесам, кропили аракой с троекратным восклицанием: «сеек». В юрте возжигали богородскую траву (ирбен), запах которой нравится тесам . Шаман во время призывания духов применял термин «хо-бат». Этот призыв нельзя употреблять без дела, иначе тесы могут обидеться и навредить шаману.

Тесы очень любят слушать сказки. Если случалось, что шаман начал камлание, а в другом месте исполнялось героическое сказание, то иногда они не выходили на вызов. Тесы садятся на музыкальный инструмент — чатхан и слушают пение сказителя.

После того, как шаман окружит себя «армией» духов и объединится с теса-ми, он перестает быть простым человеком. Тесы затемняют рассудок и делают

его жестоким. Шаман приказывал своим духам точно исполнять его решения: «Мои всевидящие! Пусть не останется места, неизвестного вам! Все, что попадется на глаза, говорите безошибочно! Если же вы скажете ложь, я расшибу в кровь ваши черные головы!». При этих словах шаман потрясал в воздухе своей колотушкой. Ничего в мире не остается ими незамеченным. Тесы исследуют дно морей и вершины высоких гор. Они не имеют права вернуться назад, не исполнив приказа. Они вступают в борьбу со злыми силами и тесами других шаманов. Отправляясь в поход с духами, шаман всегда оставляет одного — двух тесей на пороге юрты, чтобы он охранял жилище. Если шаман погибнет в битве со злыми силами, то его тесы навсегда останутся под порогом. Поэтому, по хакасским обычаям, на порог нельзя наступать, иначе заболеешь. В том случае, когда шаман поставит перед тесами непосильную задачу, то его духи могут не выдержать и покинуть его. Тогда он теряет свою силу. Иногда шаман, от усталости или желая проучить кого-либо, временно «прилеплял» тесы простому человеку и отправлял его вместо себя. Обычно так он практиковал с 9 парнями и 7 девушками, участвовавшими при камлании. Чтобы тесы к ним не «прилипали», девушки и парни брали в рот черные угольки, а на горле рисовали крестик. После камлания над больным шаман проверял судьбу собравшегося народа. Он приказывал тесам: «Толы хоорайны ибірінер, тооза чонны сынанынар» — «Обойдите общество хоорай (т.е. хакасов), весь народ проверьте». Тесы узнавали, нет ли среди гостей больных, не прицепились к ним злые силы. Заключительным этапом камлания является распускание тесей. «Чистых» духов отправляли по разным сторонам, как жаворонков и перепелок, а «нечистых» притягивали к флажкам (туг) на колотушку. Иногда вместе с собой тесы могут забрать «огонь глаз», т.е. зрение. Поэтому шаман при их распускании наговаривал: «Не забирайте огонь моих глаз». Когда тесы удалялись, то шаман превращался в простого человека.

Как уже было упомянуто, одной из главных функций шамана было цели-тельство. Вера хакасов в лечебную силу шаманов была очень сильна. Рассказывали интересный случай про шаманку Чонах. Один мужчина болел длительное время, надежд на выздоровление уже не оставалось. Больной не открывал глаза, не разговаривал. У него начали остывать ноги — верный признак приближения смерти. Согласно обычаям, его, как и всех умирающих, сняли с постели и положили на овчинные шубы, расстеленные на полу. Хакасы не позволяли умирать на кровати. Однако мать умирающего все же надеялась на чудо и пригласила шаманку, которую звали Чонах. Шаманка приехала к больному. Ей преподнесли стакан с аракой (хакасская водка). Она ее выпила. После этого она три раза зевнула и начала шаманить. Вскоре Чонах начала яростно бить в бубен, стала кричать нечеловеческим голосом, прыгать, размахивать руками, кружиться, словно вихрь. Шаманка кричала о том, что не позволит духам забрать этого человека — «ее красавца мужа» (так называла больного). Камлала очень долго и как только закончила, тут же уснула. Когда проснулась, сказала, что все будет в порядке, и уехала домой. На утро больной пришел в себя — открыл глаза и мог уже говорить. Он рассказал о своем сне. К нему домой приехали три всадника. Посадили на коня и повезли в свой край. Проезжали мимо полей, гор. Вдруг один из всадников воскликнул: «Чонах летит!». Больной посмотрел и увидел, как к ним летела шаманка Чонах. Лицо у нее было свирепое, глаза метали искры. В руках у нее был лук со стрелами. Шаманка начала стрелять по всадникам и кричать, что не отдаст «своего красавца мужа». Всадники перепугались и закричали больному: «Слезай немедленно, а то из-за тебя погибнем!» Мужик спрыгнул с коня, а всадники поскакали прочь. А Чонах еще долгое время их преследовала. Этот мужик вскоре выздоровел и прожил долгие годы.

К шаманам часто обращались люди, заболевшие после встречи с горными людьми. По словам наших информаторов, таким лечением часто занимались женщины-шаманки. Лечение проходило обычно в юрте, где по кругу сидели родственники. Предварительно шаманкой проводилось гадание при помощи деревянной чаши. Шаманка брала чашу, наполненную аракой и деревянной ложкой проводила обряд «Сеек-сеек» — кормление духов, затем выпивала ее. После этого бросила чашку через плечо. Когда чаша падала дном вниз, все присутствующие кричали «ах терік». Что означало благоприятный исход камлания. Камлание могло происходить без бубна, при помощи трех женских платков — белого, черного и пестрого цветов. Шаманка размахивала и касалась платками больного, и одновременно произносила алгысы (благословления) в честь духов. Немаловажным в процессе камлания была вера присутствующих людей в силу шаманки. Как объясняли шаманы, сомнение хотя бы одного присутствующего в их силе, очень мешало процессу камлания. По рассказам очевидцев, такие камлания для больного, как правило, заканчивались успешно.

Можно согласиться с К.Л. Банниковым, утверждающим, что «шаман представляет собой как бы социальную модель вселенной, выраженную физически: в силу своего медиумного положения он воплощает пограничные состояния человеческой души и тела. Представляет в одном лице мир и антимир, охватывая весь психофизиологически заданный спектр бинарных оппозиций. Он одновременно и змей, и птица, судя по хвостам и шапке, как одновременно живой и мертвый, судя по вышитым скелетам на одеждах и т.п.»20. Некоторые хакасские шаманы во время камлания использовали гусиные крылья. Одной из таких шаманок являлась Минила Мамышева, проживавшая в деревне Халарлар. В начале своего камлания Минила всегда надевала на себя гусиные крылья. Затем наливала «тадар арагазы» (хакасскую молочную водку) в деревянную чашку и понемногу начинала оттуда отпивать. И только после этого приступала к камланию. Всегда начинала с песни. По свидетельству очевидцев, она пела красивым, сильным голосом. Минила рассказывала о том, где пролетает, какие горы по пути преодолевает. В определенных местах она «угощала» духов, совершала обряд «сеек-сеек» — брызгала по сторонам. Как рассказывают свидетели камлания, Минила говорила следующее: «В каких плохих местах я лечу! Горло мое пересыхает! Мои духи-тесы хотят пить!» Находящиеся рядом с ней люди, в этот момент подливали в чашку водки. Минила, побрызгав водкой по сторонам, отдавала чашку назад и велела выпить все содержимое одной женщине. По рассказам очевидцев, водка в чаше стала синей. Это несколько смущало женщину, и она не хотела ее пить. Но шаманка настоятельно требовала, чтобы она все выпила, объяснив это тем, что без этого она не могла лететь дальше. Исполнив требуемое, женщина отдавала пустую чашу шаманке. Та с криком «ах терік» бросала чашу. Считалось, что если чашка упадет вверх дном, то это плохой знак — человек, которого лечит шаманка, может умереть. Если же чашка упадет дном вниз, то это к хорошему, человек будет жить и скоро выздоровеет .

Как мы видим, процесс гадания при помощи чаши у хакасов мог проходить как вначале, так и в конце камлания. В компетенцию хакасских шаманов, кроме излечения больных, входили многообразные функции: проводы души в загробный мир, предугадывание будущего, поиск потерянных вещей, «очищение» от злых духов жилых помещений, и многое другое. Не редкостью являлись случаи, когда к шаманам обращались русские. В связи с чем, большой интерес представляет следующий рассказ: «К одному шаману приехал русский мужик и попросил узнать, как живет дома его семья. Шаман начал камлать. «Полетел» на Родину этого мужика. Говорит, что дома все живы и здоровы, а жена в данный момент занимается стиркой. Тогда русский мужик попросил шамана принести из его дома какую-нибудь вещь, чтобы он мог убедиться в правдивости слов шамана. Последний продолжил свое камлание. С силой ударил по бубну, и из него выпала салфетка с угловичка из-под иконы. Русский мужик взял себе эту салфетку. Через некоторое время он приехал домой и спросил у жены: «Кто у тебя был в такой-то день? Что у тебя терялось?» Жена сказала, что в тот день она занималась стиркой, и к ней никто не приходил. Но у нее пропала салфетка с угловичка. Муж вынул из кармана салфетку, и жена сразу же ее узнала. Таким образом, мужик убедился в силе шамана».

Шаманы обладали комплексом средств и способов воздействия на окружающих. Все это должно было убедить людей в обладании шаманом невидимыми силами, в умении им разгадывать приближение необычных явлений природы, предугадать их свойства, последствия и т.д. Нередко, для сохранения веры людей в их силу и поддержания авторитета в обществе, шаманы использовали различного рода чудеса. Распространенным среди хакасских шаманов феноменом являлась телепортация предметов, «выкраденных» у других шаманов. Нам рассказали историю о шамане Каптолоке Тодинове, проживавшем в деревне Ста-лино. По словам Каптолока, во время своего камлания, он летал в Туву. Люди попросили предоставить доказательство его полетов в ту местность — принести оттуда какую-нибудь вещь. Шаман согласился исполнить данную просьбу. Начал шаманить и так сильно ударил по бубну, что сам упал на спину. Колокольца на бубне громко зазвенели и из него выпали сплетенные из четырех ремешков тувинские вожжи. Они были покрыты инеем. У всех присутствующих возникло ощущение, что будто бы их сбросила какая-то птица. В другой раз, люди снова захотели убедиться в его шаманской силе. Они попросили его украсть какую-нибудь вещь у шамана, жившего в верховьях реки Еси. Каптолок дал свое согласие, начал шаманить. Через какое-то время сказал, что находится в доме есинского шамана и видит, что тот спит на войлоке. Под войлоком у того лежали кисет с трубкой. Каптолок начал потихоньку щекотать шамана, и тот не просыпаясь, перевернулся. И как раз в этот момент Каптолок вынул кисет с трубкой и улетел. В ходе камлания он с силой ударил колотушкой по бубну и оттуда выпали кисет с трубкой. Все присутствующие убедились в силе шамана. На следующий день из верховьев Еси приехал шаман — хозяин украденных вещей. Он сказал Каптолоку, что видел, как тот прилетал к нему в дом, видел, как взял трубку с кисетом, но не придал этому большого значения. Каптолок объяснил ситуацию, извинился и отдал шаману его вещи. Так они и расстались.

По традиционным хакасским представлениям, шаманы обладали способностью левитации. Хакасы верили в то, что в процессе камлания, например, «очищения» юрты, находясь в другом месте, шаман, ударяя в бубен, мог в виде вихря открывать дверь и залетать в «очищаемую» юрту. И поклонившись очагу, через дымоход, шаман вылетал наружу. Среди хакасов широко были распространены верования, согласно которым шаманы могли превращаться в птиц — в орлов, коршунов, ворон и др. В связи с чем, интересен следующий рассказ: «Одна женщина переехала с мужем в Казахстан. Однажды днем, во дворе она готовила мужу обед. Женщина заметила, что на заборе сидит ворона, которая внимательно за ней наблюдает. Внутренний голос ей подсказал, что это не простая птица, а ее знакомая шаманка Минила. Женщина открыла дверь и пригласила птицу в дом. Ворона залетела, прошлась по всем комнатам, и несколько раз каркнув, улетела. Через определенное время женщина вернулась в родные места и встретилась с шаманкой. Улыбнувшись, женщина сказала, что сразу же узнала Минилу, потому что в Казахстане, в той местности, где она жила, вороны не обитают. Шаманка ответила, что поняла, что ее узнали. Ей просто захотелось посмотреть, как живется этой женщине на чужбине. Перед смертью, Минила постоянно звала к себе эту женщину, но та не хотела к ней приходить, так как боялась, что шаманка передаст ей шаманский дар — силу. А сделать это для шаманов не трудно, они могут обнять, поцеловать или просто дотронутся до руки. Этого будет достаточно, чтобы стать шаманкой. Так и умерла шаманка Минила, никому не передав шаманского дара».

Распространенным явлением среди шаманов была способность оказывать воздействие на атмосферные явления. «В ясный день шаманы начинали камлать, и внезапно откуда-то появлялась маленькая тучка, которая вскоре разрасталась и затягивала все небо, потом шел дождь».

Все эти модальности и символические способности шамана выражали разрыв со сферой обыденной жизни. Цель, преследуемая разрывом — это транс-ценденция и свобода, которая достигается посредством вознесения, полета, невидимости и неподвластности тела силам многих стихий. Стремление разбить оковы, выйти за пределы ограниченных возможностей — эти идеи воплощали шаманы.

Несмотря на тенденцию к трансцендентальносте, хакасские шаманы использовали свой дар в утилитарных целях. Например, они активно участвовали в охотничьих промыслах. Шаманы благодаря общению с невидимым миром, в том числе и с миром «мыслей» животных, предсказывали благоприятные дни и места охоты. Хакасы верили, что во многих случаях, удача на охоте, якобы, зависела от воздействия и силы шамана. Примечателен следующий рассказ: «Два мужика из Усть-Соса поздней осенью отправились на охоту. Раньше хакасы уходили на промысел надолго (на 2-3 месяца). Брали с собой двух лошадей. На одной ехал сам охотник, а вторая везла провизию. Один из мужиков был шаманом, хотя в деревне ему особенно и не верили, видимо, был не очень сильным шаманом. Через пять дней доехали до охотничьих угодий. Соорудили шалаш, разожгли костер, готовят себе еду. Наступил «хызыл ир» — красный вечер. Один

мужик говорит: «Нынче зима будет снежная. Сможем ли хорошо поохотиться? Может, пораньше двинем домой?». Шаман ему говорит: «Не беспокойся, пустыми домой не вернемся». Второй говорит: «Толку-то с тебя и с твоих слов». А шаман отвечает: «Не веришь мне. Тогда я пошаманю, посмотришь, что будет». Мужик сказал: «Хорошо, посмотрим». Поели, и шаман начал шаманить, а потом говорит напарнику: «Сходи на родник за водой, а то во рту пересохло». Мужик взял алгый — ведро и пошел за водой. Идет, а кругом темно, и даже родника не видно. Видит, что вокруг одного места кружатся вороны и кричат «Хах, хах»! Мужик набрал воды и пошел обратно. Зашел в шалаш, а шаман спросил о том, видел ли он что-либо. А тот ответил, что ничего не видел. Тогда шаман опять принялся за свое дело и снова послал мужика за водой. Мужик пошел к роднику и видит, что там сидят голые, без шерсти волки. Они так пристально смотрят на него. Их глаза так и горят. Жутко стало мужику, но он не поддался страху. Зачерпнул воды и спокойно пошел к шалашу. Шаман снова спросил о том, видел ли он кого-либо. Тот ответил, что не видел. Тогда шаман опять принялся за свое дело. А мужик сидит у входа и смотрит на шамана. И вдруг шаманские духи схватили его и потащили к костру. Мужик схватил горящую головешку, а духи продолжают его тащить. Мужик закричал: «Ладно! Хватит! Верю, что ты шаман». Так волей-неволей ему пришлось убедиться в шаманской силе напарника. В ту зиму снег выпал глубокий, и все охотники ушли ни с чем. А эти двое удачно поохотились. В следующую зиму шаман предложил тому мужику поехать вместе на охоту. Но мужик отказался и уехал на промысел с другими».

Согласно народным представлениям, шаманы, находясь дома, могли содействовать удаче на охоте. Хакасские охотники старались уходить на промысел четвертого октября, в «Покров день», так как в это время у маралов начинался гон. Рассказывали историю, как три охотника из села Отты отправились в тайгу. Шли по известным охотничьим местам — «Пор паазы, Тохта паазы, Хара пиче». По дороге им встретился один марал, но они не смогли его подстрелить. Безуспешно проходили весь день. Стали возвращаются домой с пустыми руками и очень огорченными. В местечке «Ачыг чаазы» увидели дерево, над самой верхушкой которого вращалось небольшое облако. Присмотревшись к облаку, они увидели в нем ясно выраженный человеческий рот, без некоторых зубов. Именно такой рот, без зубов, был у их знакомого шамана. Они без труда его узнали. Засмеявшись, сказали облаку — шаману, что бы тот послал им удачу — послал зверя. А как раз в это время, в селе Отты камлал этот шаман. Он сказал людям, что видит охотников, которые возвращаются домой пустыми. «Я дам этим горе — охотникам косулю, чтобы они пришли хоть с чем-то», — сказал шаман.

В селе все люди с нетерпением ждали охотников. Вскоре те пришли, и им действительно удалось подстрелить только одну косулю .

Хакасы делили шаманов на три категории. В основе такого деления лежало представление о силе шамана в его сношениях с духами и божествами, о генеалогии и т.п. Самые большие — «пугдуры» имели до 9 бубнов, особый костюм и огромную «армию» духов. При камлании их духи могли достигать Северного Ледовитого океана и даже Средиземного моря. Пугдуры руководили на горных жертвоприношениях, лечили от бесплодия женщин, получали хут от самой богини Умай, занимались предотвращением эпидемий скота и т.п.

Средние шаманы — «пулгосы» обладали только одним бубном и надевали простой шаманский наряд. Их шаманское путешествие ограничивалось соседними районами Хакасии.

Низшая категория — «чаланчики » обладали гипнозом. Они не были посвящены в учение шаманизма, не имели шаманского костюма и бубна. Чаланчики лечили от испуга, сглаза и т.д. Кроме этого, хакасы из общего понятия шаман выделяют еще одну категорию — «Чеек-хам» (поедающий шаман). К сожалению, в литературе отсутствуют какие-либо четкие и полные сведения об этих шаманах. В «Хакасско-русском историко-этнографическом словаре» В.Я. Бутанаева29 дается лишь краткое описание этого термина. Имеется упоминание о чеек-хамах в работе К.М. Потачакова. Некоторые сведения о свойствах шаманов «поедать» людей, встречаем у Н.П. Дыренковой. Она писала: «По господствовавшим некогда представлениям, шаман, если рассердится на кого-нибудь, может его съесть, то есть наслать духов, которые и съедят человека.

Шаманы всячески старались поддержать в населении веру в эту их силу»31. У Н.Ф. Катанова находим интересный рассказ о «пожирающем» шамане Кечо-ке. «В прежнее время один священник отнял у Кечока бубен. Потом пришел Кечок, чтобы съесть его в жаркий день. Кечок стал подкарауливать священника в том месте, где тот должен был купаться. Священник входил в воду, снявши с себя крест. Когда священник вошел в воду по колено, Кечок задавил его (своею силою) в воду и священник утонул»32. Однако феномен «поедания» душ людей

Н.Ф. Катановым специально не рассматривается. Вероятно, данное «белое пятно» объясняется тем, что исследователями свойство шаманов «поедать» души людей не считалось чем-то неординарным, и поэтому они не выделялись в отдельную группу. Тем не менее, собранный полевой материал позволяет нам выделить эту категорию шаманов. Чеек-хамы относились к разряду черных, зловредных шаманов. Фигура чеек-хама вызывала у людей страх. Хакасами они причислялись к сильным шаманам .

Согласно традиционным представлениям, шаманы хорошо знали друг друга. Сильные шаманы, во время камлания, встретив на своем пути слабого шамана, обычно «съедали» его душу и последний в действительности умирал. В традиционном сознании хакасов, чеек-хамы мыслились как «поедающие» хут — душу людей (чаще детей). Старики говорили: «Были чеек-хамы. Если кто умрет, то считали, что его съел чеек-хам. Их очень боялись»34. Чеек-хамы славились своей способностью похищать хут людей, после чего человек заболевал. Чаще крали хут детей. Считалось, что чеек-хамы «убивали» грудных детей и даже могли убить детей, находящихся в утробе матери. Хотя в крайних ситуациях, чтобы спасти своего безнадежно больного ребенка, хакасские женщины обращались к чеек-хамам. Эти шаманы могли взять хут одного ребенка и передать ее другому — больному, после чего последний выздоравливал. Чтобы не забрали хут, специально одевали перстень. По хакасским народным воззрениям, чеек-хамы, во время камлания на своем пути «съедали» всех не понравившихся им людей. «В местечке Нижняя Тея жил чеек-хам, по фамилии Какаяков. Страшный был человек. Много плохого сделал людям. Если ему не понравится какой-нибудь человек, то он его обязательно «съест». Тот человек вскоре умрет».

Хакасы верили, что чеек-хамом становился тот, кому передавались «чеек-тестер» — поедающие тесы от их наставников или предков. Наши информаторы говорили: «Чеек-хам были черными шаманами. Их наставниками, которые показывали им путь, тоже были чеек-хам. Они ели души людей, и те вскоре умирали. По сравнению с обычными шаманами их было гораздо меньше»35. Как правило, одним из таких чеек-тесов являлся волчий. Хакасы про такого человека говорили: «Пуур тестіг чеек хам» — «Шаман-пожиратель душ, имеющий волчьего теся» . По хакасским представлениям, будущему шаману предлагались «чеек-тестер» еще и в виде крови. По рассказам стариков, в селе База жил чеек-хам, которого звали Кичук Майнагашев. Он славился тем, что «съел» многих людей. Его теси , по родословной линии, были переданы известной шаманке Сарго Майнагашевой. Когда Сарго посвящали в шаманы, то подали ей черную бутылку с кровью. Сарго отказалась брать эту бутылку. Как утверждают старики, если бы она взяла эту бутылку, то стала бы чеек-хам.

Чеек-хамы обладали особым бубном, называвшемся «хара тюр» — «черный бубен». Вероятно, черный цвет олицетворял собой все потустороннее, имевшее связь с Нижним Миром, как олицетворением смерти. Когда чиик (чеек)-хам умирал, то считали, что бубен этого шамана «ходит» летом по ночам. Такой бубен хакасы называют «хара тюр». Принято считать, что «хара тюр» всегда ходит по одному и тому же месту, издает своими бубенцами звон, и в это время якобы слышится удар колотушкой по бубну. По традиционным представлениям, «хождение» бубна — хара тюр предвещало гибель людей. В народе до сих пор бытует такое выражение: «Хачан хара тюр сапчи, кізі хазых чорбинче» — «Когда слышатся звуки удара хара тюр, то человек умирает»38. По рассказам информаторов, при «поедании» чеек-хамом души человека из хара тюр бежала кровь. «Жил один чиик-хам. Как-то он камлал и «съел» какого-то человека, который шел по дороге в деревню. И когда этот шаман «ел» того человека, то из шаманского бубна капала человеческая кровь. И тот человек в действительности скоро умер. Этих шаманов сильно боялись».

В народных представлениях считалось, что чеек-хамы «поедают» души людей при помощи своих тесей. В это время у чеек-хама изо рта или из глаз должна была сочиться кровь. «У женщины было два сына. Один из них был грудного возраста. Однажды в их деревне камлал шаман. Он прилетел в юрту через дымоход. Шаман «взял» хут грудного ребенка и улетел. Ребенок вскоре умер. А у этого шамана, когда он «ел» хут ребенка, изо рта бежала кровь».

Хакасы верили, что некоторые чеек-хамы вместо детей могли съесть какое-либо домашнее животное, например, корову.

Среди хакасов распространены былички о том, как молодые люди, собравшись вместе, принимают решение обстрелять из ружья «хара тюр», когда тот будет «ходить». В назначенный момент они залпом стреляют по «хара тюр», но на том месте, где должен был находиться бубен, ничего не обнаруживают. И в скором времени все эти люди погибают той или иной смертью.

Согласно традициям запрещалось прикасаться к любым шаманским атрибутам и к бубну в особенности. Нарушившие это правило обычно расплачивались своей жизнью. Нам рассказали такую историю: «Умер шаман. Его бубен повесили на березу, которая росла на кладбище, находившемся на горе. Зимой дети любили кататься с этой горы на санках. Катались обычно до сумерек. Один мальчик подошел к березе и взял шаманский бубен. Бубен был большой, с колокольцами. Наигравшись с ним, мальчик повесил его обратно. А сам пошел к ребятишкам кататься с горы. Начало темнеть, но было полнолуние, все хорошо было видно, и дети продолжали играть. В какой-то момент они заметили, что к тому мальчику катится бубен, при этом звонко звеня колокольцами. Мальчик и все дети, испугавшись, побежали домой. Через некоторое время мальчик, который трогал бубен, внезапно умер».

По архаическим представлениям, чеек-хамы, как и все шаманы, могли превращаться в вихрь. Некоторых шаманов узнавали по беззубому рту, который просматривался в вихре. Считалось, что вихрь, кружась, забирал душу человека. Являлось дурным предзнаменованием, когда вихрь срывал и уносил с собой головной убор с головы человека. По традиционным представлениям, считалось, что у такого человека похищена душа, и в скором времени он должен умереть.

Образ чеек-хама нес в себе символ неконтролируемости, незаконного вторжения чуждого в социум, он являл в себе символ устрашающего присутствия «иного» в самом космосе традиционного мировоззрения. Безусловно, в хакасском обществе, «чеек-хамы» вызывали у людей чувство страха и скрытой ненависти. Нам рассказали историю: «Жил чеек-хам. Многим людям он принес горе. Этот чеек-хам «съедал» души людей, особенно детские. Когда он умер, то его жена попросила людей поскорее его похоронить, чтобы он не успел сделать еще какое-нибудь зло. Его похоронили на горе. Было слышно, как из могилы доносился какой-то шум, и вся гора ходила ходуном. Жена, увидев это, захотела раскопать могилу и освободить мужа. Люди связали эту женщину и заперли дома. Так ее держали до тех пор, пока эти явления не прекратились».

По рассказам наших информаторов, нередко разрешением проблемы, связанной с шаманом, являлось его убийство. В традиционном обществе коллектив сознавал, ощущал себя как единое целое — «мы», противопоставляя себя окружавшему «иному» миру, в который включались и другие человеческие коллективы — «они». Соответственно вредоносное действие приписывалось другой группе, другому племени — «им». Тувинские, алтайские и шорские шаманы как представители иноэтнических сообществ и якобы, приносящие зло, хакасами также именовались чеек-хамнар. Хакасы до сих пор говорят: «Мынын алында, чыыс хамнар кЫ чичен хамнар полтыр, чеек-хамнар» — «В давние временя шорские шаманы являлись чеек-хамами, пожирали людей». «Чыыс хамнар че-ек-хамнар полчаунар» — «Шорские шаманы были чеек-хам».

Источник