Репрезентативный потенциал исследований декоративного оформления традиционных атрибутов шамана в изучении этнокультурных традиций народов Алтая

Репрезентативный потенциал исследований декоративного оформления традиционных атрибутов шамана в изучении этнокультурных традиций народов Алтая

автор научной работы — Зуев И.Н.
В статье на основе анализа теоретических концепций рассматривается исследовательский потенци-ал атрибутов шаманского обрядового облачения методами этноискусствознания. Описываются основ-ные атрибуты шаманского обряда, их ритуальное и этнокультурное значение

В искусствоведении не теряет своей актуальности проблема изучения и научного осмысления этнокультурного наследия. Накоплен большой объем этнографического материала, существуют классификации и типологии феноменов материальной культуры. На наш взгляд, при богатстве накопленных фактов и эмпирических наблюдений, остаются лакуны в культурологическом осознании и построении этноис-куссвоведческих научных концепций при исследовании, например, алтайского шаманизма, его артефактов. Как отмечает профессор Л. И. Нехвядович: «... именно эта область знания, на наш взгляд, способна рассматривать этнокультурные традиции во всей их полноте, как в диахроническом, так и в синхроническом аспектах. Этноискусствознание, опираясь на феноменологический и герменевтический методы, как частная дисциплина искусствоведения, в принципе, способна на основе существования артефакта, феномена материальной культуры, выявить его сущность, онтологический статус» [1, с. 418].

Шаманизм как традиционная форма религиозного сознания многих культур изучен в достаточной степени. На сегодняшний день научная литература располагает множеством материалов, касающихся типологии шаманизма: сибирского, американского, индонезийского, народов Австралии и Океании и т. д. Эти труды стали основами этнологическому, религиоведческому, социологическому и психологическому путям исследования шаманизма. Работы ученых психологов, проводимых с позиции прикладной и сравнительной психологии, внесли значительный вклад в понимание многообразных аспектов шаманизма. Мы поддерживаем исследователя Мирча Элиаде во мнении, что «Шаман, вне зависимости от ареала распространения той или иной формы существования этой религии, в своем основном обрядовом действии совершает "путь" по древу жизни, неважно, вверх или вниз, в сложных взаимоотношениях различных уровней небес и миров он должен выполнить функцию посредника, медиатора» [2, с. 112]. Для этого он должен помимо призвания и посвящения обладать определенным набором приемов и техник для возможности контролировать свое состояние, которое позволило бы ему делать процессы тран-сперсонализации управляемыми и повторяемыми. Универсальность подобных действий, возможность их воспроизведения фиксируются в предметах материальной культуры, культовых атрибутах.

Бубен являлся основным атрибутом шаманского культа, с ним связано значительное количество представлений, поверий, он занимает важное место в мифологии. Бубен символически использовался как транспортное средство во время воображаемых путешествий жрецов. На поверхности обтяжки делались изображения, рисунки, связанные с осмыслением строения Вселенной. Исследователь Л. П. Потапов рассказывает следующее: «В 1920-х гг., когда на Алтае еще были действующие потомственные родовые шаманы, бубен и костюм шамана представляли собой специфические предметы шаманского культа. Они были приспособлены к походным условиям, позволяли проводить культовые действия в

любой обстановке, как в жилой юрте, так и под открытым небом» [3. с. 82]. Бубен и костюм изготавливались индивидуально для каждого шамана, однако они имели общие устойчивые черты, касающиеся не только внешнего вида, но и по символическому значению вещи. Это позволяет рассмотреть в обобщенном виде типы и формы данных культовых предметов, а также, что наиболее важно, установить прямую связь их символических элементов с основными догматическими воззрениями алтайского шаманизма. Необходимо отметить, что важнейшим ритуальным предметом у алтае-саянских шаманов был именно бубен, а не кафтан, на Алтае «мащак». Алтайцы, тувинцы, качинцы, а также представители некоторых других народов камлали в специальных костюмах. Северные алтайцы (кумандинцы, шорцы и др.) камлали в обыкновенных холщевых халатах, а на голову повязывали женский платок. Если шаман мог обойтись без специального кафтана, то без бубна камлание совершиться не могло. Без бубна не было настоящего шамана, избранного духами-предками, к какой бы категории он ни относился. Таки образом, можно сделать вывод, что основные культовые действия шамана во время различных камланий были связаны с обязательным использованием бубна. Внешний вид, форма, материал, общая конструкция и устройство отдельных частей и его деталей достаточно хорошо изучены в этнографической литературе. Имеются типологические классификации на основе его формы и конструкции как вообще, так и у отдельных алтае-саянских народов и их родоплеменных групп.

Рисунки на бубнах во многих случаях напоминают «мандалу» - вид сложного сакрального символа, вид ритуального познания. Как пишет видный исследователь П. К. Дашковский: «Если рассматривать бубен алтае-саянских шаманов с точки зрения его религиозной символики, то необходимо подчеркнуть, что данный священный инструмент имеет очень древнюю историю - упоминания о бубне можно найти у византийских историков VI в., в древнетюркской енисейской рунической надписи. Изображения бубна часто встречаются на петроглифах» [4. с. 213].

По письменным источникам известно, что у древних тюрков бубен назывался тунгур (такое название сохранялось на протяжении многих веков). Если судить по наскальным изображениям, общая конструкция и внешняя форма тунгура были такими же, какими они дошли до нашего времени: круглая или овальная форма, две перекладины внутри (вертикальная, служившая рукояткой, и горизонтальная). Этот факт необходимо подчеркнуть, поскольку он свидетельствует об устойчивости внешнего вида и формы бубна у всех алтае-саянских народов.

Символическое значение бубна весьма разнообразно. Бубен мог осмысляться во время камлания как верховое ездовое животное шамана - как правило, это зависело от того, шкурой какого животного был обтянут инструмент. Такое представление свойственно шаманизму многих народов Сибири. Бубен мог символизировать и другое транспортное средство - лодку, в которой шаман мог переправляться, если в его путешествии во время камлания встречалась река. Колотушка бубна в этом случае выполняла функцию весла. Также весьма распространенным было представление о бубне как об оружии, с помощью которого шаман сражался со злыми духами и враждебными шаманами. Чаще всего бубен представляли как лук: поперечные перекладины их витого железного прута называли шрш (тетива), железные подвески символизировали стрелы (ок). Свою собственную символику имели также и другие элементы бубна, и прежде всего - его рукоятка, вертикальная перекладина с круглым перехватом для держания бубна рукой во время камлания.

Таким образом, можно сказать, что исследуемый предмет имеет огромное значение в ритуально-обрядовой составляющей традиционных религий Алтая. Устойчивость формы бубна связана, конечно, и с его практическим назначением как музыкального инструмента, но нельзя сказать, что бубен в шаманской практике применялся для «музицирования», его функциональность несводима к функции «музыкального инструмента». Бубен и костюм шамана, в первую очередь, - «вместилище духов», которые традиционно считаются помощниками и покровителями шаманов. На кафтане шамана практически повсеместно на Алтае можно встретить как антропоморфные, так и зооморфные изображения, соотносящиеся с определенными духами-покровителями и помощниками.

Декоративный орнамент облачения шамана символичен в каждой детали и является, на наш взгляд, зримым воплощением космологических представлений народов Алтая. Категории верха и низа, представления об устройстве космоса и мироздания - все это находит отражение в декоративном оформлении костюма и атрибутов жреца-шамана и обладает очень высокой устойчивостью (от первых найденных артефактов до этнографической современности) в рамках традиционной культуры. Эта устойчивость позволяет предположить высокую репрезентативность, большой потенциал исследований методами этноискусство-знания артефактов костюма шамана. Составление стройной картины этнокультурных традиций народов Алтая методами искусствоведения может вывести исследователей к пониманию полноты духовной жизни, созданию полной, синкретичной картины мира в историческом сознании народов Алтая.