Ныггивик — хозяйка моря (Гренландские эскимосы)

Ныггивик — хозяйка моря

(Гренландия)

Говорят, что птица глупыш когда-то женился на женщине и увез ее на маленький остров. Там она ждала его возвращения с охоты. Говорят, что он ловил только кольчатых тюленей. Сте­ны их жилища были из шкур маленьких тюленей, и в ожидании мужа женщине постоянно приходилось скрести шкуры для стен. Так она была женой глупыша и жила вместе с его родителями.

Глупыш всегда надевал очки, возвращаясь к жене, так как глаза у него были безобразные. Но однажды он пришел к ней без очков и сказал:

— Видишь мои глаза?
Увидев его безобразные глаза, женщина разразилась слезами.
Она все время плакала и переставала, только когда он уходил на охоту.
Как-то раз, когда глупыш долго был на охоте, за женщиной приехали ее отец и родственники. На маленьком умиаке они пос­пешно отплыли вместе с ней к берегу.
Вернувшись домой и не найдя жены, глупыш огляделся, за­метил лодку и тут же отправился в погоню. По своему обыкно­вению он стремительно полетел над поверхностью моря, быстро догнал их и начал носиться мимо умиака, почти касаясь его крылами, так что тот каждый раз едва не опрокидывался. Все испу­гались, и отец приказал:
— Выбросьте мою дочь за борт!

Ее схватили и бросили в море, но она ухватилась за верхний край борта, и умиак опять чуть не перевернулся. Тогда отец ударил ее большим веслом по пальцам, отрывая их от борта.
Она еще раз сумела ухватиться за борт, и отец снова ударил веслом по пальцам и оторвал их. Они поплыли, но она ухвати­лась в третий раз, и в третий раз отец ударил ее веслом и на­прочь оторвал ей руки. Теперь она не могла им помешать — ведь у нее не было рук, и они быстро уплыли.
Когда они пристали к берегу, отец лег спать на берегу, так как дочь его умерла в море. Во время прилива вода поглотила его, и так оба они нашли себе пристанище в море. Море стало их жилищем. Пальцы дочери превратились в промысловых жи­вотных — тюленей и лахтаков, и она не могла теперь завязать свои волосы и убрать в доме. Отец ее, говорят, лежал всегда на лежанке под шкурой, так как он заснул на взморье.

Каждый раз, когда промысловые звери грозят исчезнуть, ангакок начинает шаманить и спускается к нему, чтобы завязать волосы его дочери и убрать в доме,— тогда звери снова появляются. Когда кто-нибудь входит в ее дом и она хочет выгнать промысловых зверей, она говорит отцу:
— Эти надутые!
Когда она так говорит, он приоткрывает шкуру, в которой спит. Если пришедшие — обычные люди, которые попытались са­мостоятельно шаманить, но, несмотря на это, никогда не станут старыми, они заползают под шкуру. Там ее отец щекочет их, они хохочут. Потом выпускает их, но они от этого делаются бе­зобразными. Но великие шаманы, те, которые будут старыми, за­вязывают, приходя, ее волосы и чистят дом, прося ее послать новых промысловых животных.