Буни - загробный мир нанайцев

Так нанайцы называли мир мёртвых, куда попадала душа каждого, кто завершил свой земной путь. Считалось, что путь в буни проложил в незапамятные времена герой местного эпоса по имени Хедау. Он был первым человеком, который умер, открыв особое отверстие в земле, до этого скрывавшееся под огромным котлом. По поверьям нанайцев, люди тогда стали смертными, дабы не допустить перенаселения на земле. Человеческие души стали отправляться в свой мир, расположенный где-то на западе, где садится солнце. Дорог в буни бесчисленное множество и каждая из них не похожа на другие и предназначена только для одного конкретного человека.



Чтобы пройти этот путь правильно и не потеряться, необходима была помощь шаманов, проводивших специальные обряды, вверявших души своим духам-помощникам. Они провожали мёртвых и помогали обустроиться. Правда, образ жизни в буни ничем не отличался от земного: охота, рыбалка, строительство жилища, изготовление одежды. Но всё это давалось обитателям буни гораздо проще.

Иногда во время шаманских камланий в мир мёртвых случайно мог попасть и живой человек. Перед ним это место представало очень страшным: лучи тусклого солнца здесь поглощались постоянным густым туманом, окутавшим и землю, и небо. Всё хорошее там становилось плохим, а плохое — хорошим. Помочь выбраться оттуда мог только мёртвый шаман, найти которого в буни было очень сложно, ведь обитатели мира мёртвых просто не видели живого человека, а его крики принимали за треск очага.



Кстати, именно с превращением всего хорошего в плохое и наоборот был связан обычай класть в гроб к покойнику специально испорченные топорики, ножи, котелки, блюдца. При попадании в буни они должны становиться как новые и служить там умершему.



На нанайский потусторонний мир похожа загробная жизнь и у ительменов. Разница между воззрениями двух народов лишь в том, что у вторых существует принцип некой «социальной справедливости». Богатый становится тут бедным, а бедный — богатым. То есть у приехавшего на тот свет ительмена в хорошей шубе эту шубу тут же отнимали и отдавали тому, у кого при жизни такой не было. Забирались и хорошие собаки из упряжки. Взамен богач получал поношенную шубу и истощённых псов.