Духи гор в мировоззрении хакасов

Культ гор до XIX в. носил ярко выраженный родовой характер и во многом являлся отображением соци­ального устройства хакасов. На уровне рода шел процесс консолидации хакасов, немаловажным связующим ядром которого явился культ гор. Огромную роль в этом процессе играли шаманы.

По данным В. Я. Бутанаева, к концу XIX - началу XX в. на смену родовым объединениям пришли объ­единения межродовые, связанные духовными, территориальными и экономическими нитями. Такие объединения называют аалы. Родовые общины постепенно утратили доминирующие позиции в жизни хакасов. Во многом это было связано с изменением хозяйственной жизни - окончательным перехо­дом к оседлости, развитием земледелия. Социальные изменения наложили отпечаток и на духовную сторону.
Хакасы продолжали совершать нагорные жертвоприношения и молебны, но, как писал Е. К. Яковлев: «Тагтайых (жертвоприношения горе - Б. В.) носит уже существенно иной характер. Это отчасти родовое, отчасти улусное моление» [1900, с. 103]. Как видим, почитание горы носит уже не родовой характер, а межродовой.

Теперь на Таг тайиг допускаются представители всех родов. Образ родовой горы трансформируется в этнолокальный символ священной горы, тождественной мировой горе. Для хакаса уже не имеет большого значения, какой род поклонялся этой горе, для него важнее всего сам факт священности горы. И это в значительной степени способствует объединению. Вероятно, с этого времени берет свое начало часто встречаемая фраза:
«Мы, хакасы, любим родниться».

«Так же как человек, будучи естественным существом, стремится определить свое физическое место, он, будучи политическим существом, стремится утвердиться территориально. Для него часто неважно, что это утверждение происходит опосредованно через ряд социальных явлений. Важно обладание ощущением как малой, так и большой Родиной. В этом смысле политический подтекст слова “Родина” имеет в основании гипертрофированное ощущение места» [Ибрагимова, 2001, с. 34]. Гора-прародительница, воспринимавшаяся как средоточие жизни социума, являлась семантическим центром и обобщенной моделью Родины [Октябрь­ ская, 1997, с. 69]. Таким образом, для каждого хакаса священная гора была олицетворением его малой Родины, его «плотью и кровью».

На процесс консолидации хакасов в определенной степени повлияло присоединение Хакасии к России, следствием чего явилось изменение в социальной и культурной жизни. Но «чувство общности происхождения, сближающее людей, закономерно дополняется осознанием своего отличия от других подобных коллективов» (Традиционное мировоззрение..., 1990, с. 62]. Думается, что с этого времени происходит консолидация хака­сов на уровне самосознания: мы - хакасы (тадарлар) и они - русские (хазахтар).

«Костяком» самосознания хакасов явились религиозные представления (один из важных элементов, составляющий фундамент этнической культуры), ярчайшим маркером которого выступает священная гора.
Она представляла собой «идеальный космос»: традиции, ценности, идеи, коллективные представления и по­нятия, язык. Образ священной горы и его атрибуты способствовали созданию у всех этнических групп хакасов единой системы мировидения. Так, В. Я. Бутанаев пишет: «Среди высоких снежных вершин Западных Приготовление Чип паг для жертвоприношения Tueip тайиг (бельтиры)
Фото С. Д. Майнагашева (1910-е ггJ.

Саян выделяется пятиглавый Борус — священная для каждого хакаса гора» [1995, с. 9]. Значение образа священной горы было столь велико, что в сознании хакасов сохранилось представление о происхожде­нии своего народа от горы. «Горные духи имели, якобы родство (nip тамырлыг - букв, единого корня) с хонгорцами (хакасами — Б. В.). Как гласят мифы, далекий пращур женился на дочери хана горных хозяев,
от брака которых и происходят коренные жители Хонгорая (Хакасии — Б. В.). В связи с этим хонгорцы считают себя рожденными от гор (тагдыц торен), горным народом (таглыг чон), с горной душой (тагомайлыг) или горами сотворенными (тагдиинац-сугдиинац чаянныг). При обращении к горным духам последних торжественно называют “агалар” - т. е. предки» [Бутанаев, 2003, с. 31]. По народным пред­
ставлениям, национальный костюм хакасов заимствован у горных хозяев. Даже конское убранство, якобы, тоже взято от них [Бутанаев, 1996, с. 15]. Образ горы красной нитью проходит в фольклоре хакасов. На­пример, существует множество загадок, в которых упоминается гора: «Два брата живут через гору и друг друга не видят (уши)» и др. Придумано много пословиц и поговорок о горе: «Разум шире моря, знание выше гор», «Чужая земля с накипью, своя земля - с маслом; хоть и низкая, но у меня есть родная гора, хоть и мелкая, но у меня есть родная река» и др. Не исключено, что мифологическое сознание даже в му­зыкальных инструментах видело воплощение космоса, мировой горы. Даже сам дар пения, в представлениях хакасов, давался человеку горой [Традиционное мировоззрение..., 1990, с. 93-94]. По мнению Л.Л. Абаевой, юрта являлась олицетворением мировой горы, представляя модель вселенной, четко ориентированную в пространстве и имеющую многогранную символику с различными семантическими секторами [1992, с. 56].

Традиционно отношения с духами у хакасов строились по принципу «свой-инаковый». Можно согла­ситься с авторами монографии «Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири», утверждающими, что «основным элементом при моделировании мира служила оппозиция “свой-чужой”. Пространственные пред­ставления мифопоэтической эпохи, суть конкретные ориентации, они относятся к местностям, имеющим эмо­циональную окраску; они могут быть знакомыми и чужими, дружественными и враждебными. Горная тайга -
это еще не совсем “иной мир”, но уже не мир человека» [Традиционное мировоззрение..., 1988, с. 91]. Отно­шение хакасов к духам-хозяевам природных объектов и явлений отвечает этому принципу. В традиционном сознании они мыслились одновременно как «свои и инаковые».

Тождество человека и природы, микрокосма и макрокосма ярко проявляется в том, что отношения меж­ду ними строятся на основе «взаимопомощи», «взаимодействия». Человек антропоморфизирует и зооморфизирует природу, мыслит о ней в тех же категориях, что и о себе. Согласно традиционным представлениям. Таг кiзiлерi (горные духи) внешне похожи на людей: очень красивые, светлые, рыжеволосые мужчины и женщины. По другим сведениям, они темные, даже коричневые. Как правило, к людям, при должном, почтительном отношении с их стороны, горные люди относятся благосклонно, «...человек описывал при­родное пространство, прежде всего в терминах родства и свойства. На природные объекты переносились отношения, существовавшие в мире людей» [Традиционное мировоззрение..., 1988, с. 88-89]. В народном сознании жизнь горных людей являлась зеркальным отображением социальной действительности, моделью хакасского общества. Согласно нашим полевым материалам, Таг кiзiлерi, как и обычные люди, имеют дома, семьи, занимаются ведением хозяйства, разводят домашних животных - коров, овец, коз, лошадей. Нередко в качестве скота выступают таежные звери. С весны и до поздней осени горные люди ведут активный образ жизни. Это выражается в проведении свадеб, массовых гуляний, езды на лошадях. На зиму горные люди «замыкаются» в горе и спят.

Жизнь горных духов строится по родовой системе. В качестве сеока выступает гора. Между представите­лями одной горы браки не разрешаются. Невест всегда берут с других гор. Свадебный эскорт движется по спе­циальным дорогам горных людей. Калым за невесту платят таежным зверем. Возглавляет «горное общество» почтенный старейшина, чей авторитет беспрекословен. «Представления о “хозяевах” (духах) природы, прежде всего на территории, где обитает коллектив: их поведение, отношение к людям и форма (иногда антропомор­фная) настолько же непостоянны, насколько непостоянны те природные условия, в которых оказался человек
в первобытном обществе. Показательно, что хозяева часто принимают человеческий облик, когда вторгаются в мир людей, обычно в качестве чудесных супругов» [Петрухин, 1986, с. 9]. Люди не только почитают сверхъ­естественных существ, а часто идентифицируют себя с ними и принимают участие в их жизни. Грань между жизнью и деятельностью горных и обычных людей условна. Горные люди часто «уводят» к себе земных де­вушек и молодых женщин, как, впрочем, и парней. Они живут вместе с ними. Среди хакасов нередко можно услышать такие выражения: «Мин таг ирлигбин» - «Я замужем за горным человеком»; «Мин таг ипчилигбин» «У меня жена горная женщина»; «Мин'щ таг апсах пар» - «У меня есть горный муж»; «Мин тага кирген» ~ «Я - человек, входивший в гору» [ПМА, 2000-2002].

По хакасским поверьям, человек, однажды побывавший в горе, навечно связан с ней и ее обитателями. Как правило, первый контакт с горной стихией и ее жителями у людей происходит в детстве, переходном возрасте или в юношестве. Переход во взрослую жизнь у этих людей происходит одновременно с «вхожде­нием» в сакральный мир горных существ. Это выражается в том, что горные люди выбирают среди них буду­щих брачных партнеров. Своих избранниц, как правило, горные мужчины показывают своей матери - знатной и влиятельной матроне, находящейся в горе. Считается, что с этого момента судьбой «земной» женщины рас­поряжается горный супруг. В сознании людей их горные брачные партнеры являются очень красивыми, внима­тельными, заботливыми, хозяйственными и очень верными.

Мифологические представления о горных людях выполняют для многих хакасов своего рода компен­саторную функцию. Женщины и мужчины получают от своих горных мужей и жен все то, что не получили от «земных» супругов. Считается, что таким людям в хозяйственной и общественной жизни сопутствует удача, которая приписывается благосклонности и опеке горных людей. Общение с представителями гор в основном происходит в горах и чаще во сне. С другой стороны, связь с горными людьми - это тяжелое бремя. Тот, кто имеет горного супруга, никогда не будет счастлив в личной, семейной жизни с обычным человеком. Объясня­ется это тем, что горные люди очень ревнивы и не допускают, чтобы их земной супруг был счастлив с кем-то другим. Наши информаторы говорили: «Горные хозяева, как и обычные люди. Единственное, чем они отлича­ются, это отсутствием бровей. Они высокие и очень сильные. Носят точно такую же одежду, как и мы. Часто бывает, что они крадут девушек и женщин, а потом вместе с ними живут. Заботятся о них. Горные мужья очень ревнивы. Они внимательно следят за своими женщинами, боятся, что те сбегут. Когда горные люди выходят из горы, то вход в нее закрывают. Для этого у них есть своя особая дверь. Она может находиться в ущелье, в пе­щере и в других местах. Их женщины остаются в горе. Вся мебель у горных людей сделана из камня. Кроватей у них нет. Они спят сидя на стуле. Днем они ходят, а ночью спят» [ПМА, Арчимаев Е. К., 24.07.2001].

Согласно хакасским верованиям, женщины могли иметь от горного человека детей. Как правило, такие женщины отличались умением красиво петь. Красота и сила голоса поющей девушки или женщины усилива­лись, если она находилась в горах. По словам информаторов, желание петь в горах появлялось непроизвольно, «помимо воли самого человека». По народным представлениям, «тот, кто поет в горах, имеет силу попадать внутрь горы и имеет прочную связь с горными людьми».

Хакасы верят, что горные супруги дают «неземное» счастье своим земным женщинам, оберегают и пок­ровительствуют им и их детям. Как говорилось выше, у хакасов принято считать, что за «опеку» со сторо­ны горных мужчин женщины расплачиваются счастьем со своим «обычным» мужем. Как правило, в семей­ной жизни они несчастливы. «Некоторые горные мужья ревнуют женщин к земным мужьям. И дело доходит до того, что они не дают женщине забеременеть. Бывает, что горные мужья бросают земных жен. В этом случае она может родить ребенка. Дети, рожденные от горного человека, для постороннего человека, как правило,
невидимы. Родители общаются с ними во время сна».

Среди народа распространено мнение о том, что дети, рожденные от горных людей, сильно отличаются от обычных ребят. «У них глаза холодные, злые. Уши совсем другие. Поведение совсем другое. Этих детей называют “Тагъ палазы - “Горный ребенок”» [ПМА, Топоева Г. Н., 29.09.2000].

Источник цитирования: Бурнаков, В. А.
Духи Среднего мира в традиционном мировоззрении хакасов / В. А. Бурнаков. Новосибирск: Изд-во Института археологии и этнографии СО РАН, 2006. - 208 с.

Благодарю.
Интересна статья.