СВЯТИЛИЩЕ ЭКВА-ПУРЛАХТЫН-МА (ХУРУМПАУЛЬ)

СВЯТИЛИЩЕ ЭКВА-ПУРЛАХТЫН-МА (ХУРУМПАУЛЬ)

В отличие от мужских, это культовое место располагается не на отдаленном мандале, а на ближайшей к селу поляне (вырубке), в 400 м от крайних домов с. Хурумпауль в смешанном (береза и ель) лесу (рис. 100). Его местонахождение ни для кого не составляет секрета.

На западной стороне поляны между двумя елями — срубленной, засохшей п растущей — на высоте 80 см от земли горизонтально закреплен березовый ствол, очищенный от ветвей. К нему прислонены и привязаны четыре срубленных засохших молодых деревца, очищенные внизу от веток (три ели — рис. 100, 10—12 и береза — рис. 100, 13). К деревцам привязаны четыре тряпичных антропоморфных изображения (к елкам — мужские, высотой 50, 65 и 65 см; к березе — женское, высотой 60 см). Головы их сделаны в виде шаров из тряпок разных цветов (последовательно слева направо: синее поле, белые цветы; белое поле с синим рисунком; желтое; белое в синюю крапинку (рис. 100, 7, 5, 3, )).
Над второй справа фигурой (рис. 100, 3) на расстоянии 1,5 м от вемли к расправленным горизонтально ветвям ели прикреплена березовая ветка. Ее поддерживают две оттяжки, привязанные к стволу этой ели. К ветке привязаны приклады с монетами: лоскуты красного, белого, синего цвета; белый цвет преобладает. (Такие же приклады висят на растущих неподалеку трех елях и березе.)
Позади фигур на земле лежат два расколотых вдоль чурбака. При посещении святилища их клали перед каждой из фигур плоской поверхностью вверх. Это своеобразные «столики» для угощения богов.

Жердь с изображениями и столики перед ними образуют своего рода алтарь, в 6 м напротив которого находится кострище. В его золе мы нашли монеты. Это место посещали женщины. Они приходили сюда в то самое время, когда их мужчины шли на культовое место Либы-ойки. Однако и мужчинам не запрещалось приходить сюда.
Таким образом, во время общественных церемоний на святилищах поселок затихал: дома оставались старики, дети и больные. Они, впрочем, тоже получали свою долю жертвенного мяса, когда возвращались из святилища Либы-ойки мужчины.

Приходя на свое святилище, женщины приносили с собой обычные приклады, котел, посуду и продукты: рыбу, мясо. Кровавые жертвы здесь не практиковались. Придя на поляну, вырубали новые елки и березу и заменяли пми старые: отвязывали фигуру от старых деревьев и привязывали ко вновь срубленных. Затем развешивали приклады и разжигали костер. Сварив мясо пли рыбу, ставили перед каждой фигурой чашку с пищей, клали ей хлеб. При этом все кланялись и мысленно произносили просьбы, обращенные к божествам.

«Пока пар шел, чашки стояли перед божествами. Затем люди съедали их содержимое. Если было спиртное, его тоже предлагали идолам. Остатки пиршества бросали позади фигур. У большой березы, растущей напротив фигур, от земли на высоту 2 м ободрана береста. Ее использовали для костра. В отличие от мужского святилища, здесь можно было не только сдирать кору с деревьев, но и ломать деревья, охотиться, так как они не запрещают.

Мансийские женщины консервативны. Ни одна из них не решалась провести нас на это место, которое известно в селе всем, даже детям. Наш проводник не знал, однако, кого изображают фигуры.
На нашп расспросы он отвечал односложно: ойка, эква. Более информированным оказался житель Хошлога П. Ф. Меров. Он объяснил, что фигура, прикрепленная к березе,— Торум-щань (жена Нуми-Торума). Рядом.с ней привязана фигура Торум-пыг (сын уми-Торума, он же Эква-пырищ, Мир-сусне-хум.
Крайняя слева фигура — Куль-отыр. Его одеяние, в отличие от остальных персонажей, черного цвета. Женщины поместили его на своем культовом месте не случайно: это давало возможность обращаться непосредственно к духу, от которого зависело здоровье членов семьи. Рядом с Мир-сусне-хумом фигура, которую назвали «помощником-караульщиком».-