Лапа медведя в шаманизме

У некоторых сибирских народов медвежья лапа с когтями употреблялась для гадания. Известно, что группы Ангаро-Чунских эвенков хранили лапу медведя вместе с изображениями "семейно-родовых покровителей". 

У якутов медвежья лапа с когтями также считалась самым действенным оберегом. Ее вешали у детской люльки, а эвенки в качестве оберега помещали ее на хозяйственных лабазах. 

Лапу применяли и для лечения. В бурятской народной медицине ее применяли, когда нужно было снять опухоль с вымени коровы, возникшую после отела. Происходило это следующим образом. Хозяйка трижды проводила медвежьей лапой по вымени коровы сверху вниз, приговаривая: "Вылечи, не пухни; земля, прими болезнь" . Интересно, что примерно так же поступали, когда у женщины возникала на груди опухоль или у роженицы отсутствовало молоко.

Особое внимание следует обратить на культ медвежьих лап у славян. Существовало поверье, что они оберегают домашний скот от диких хищников, поэтому каждый владелец скота желал иметь такой амулет. В силу того, что настоящих медвежьих лап не хватало, стали делать их муляжи, которые, как считалось, обладают такими же магическими свойствами, как и настоящие лапы медведя. Н. М. Никольский описывает следующие крестьянские обычаи, связанные с верой в охранительные функции медведя: «Ради охраны от нечистой силы, русский крестьянин вешает в конюшню медвежью голову, окуривает дом и надворные постройки медвежьей шерстью, зазывает медвежатника и просит его обвести медведя кругом двора». Сама медвежья лапа называлась скотьим богом и вывешивалась даже еще в начале XX в. во дворах подмосковных крестьян. 

В шаманстве медведь выступает в качестве защитника пострадавшего во многих ситуациях и даже в акте камлания. Широко известны клятва на медвежьей лапе, шкуре, голове; предполагалось, что ложно присягнувшего ждала заслуженная кара. С целью оберега семьи в прошлом в жилище или на чердаке хранили медвежий череп, над детской колыбелью подвешивали коготь, клык; в с. Полноват на чердаке хантыйского дома хранилось чучело медвежонка, а пожилые хозяева объяснили нам, что это делается “для счастья”. 

В традиционном мировоззрении бурят особое место занимают представления о животном мире. Идеи единства всего живого, родства двух миров — людей и зверей, как известно, относятся к наиболее ранней истории человечества. Этнографы выявили в культуре бурят реликты тотемизма. Так, орел почитался бурятами как родоначальник шаманов и как сын хозяина острова Ольхон. Лебедь считалась прародительницей одного из основных этнических подразделений бурят — хори. Широкое распространение получили культы лесных зверей — волка, оленя, кабана, соболя, зайца, а также медведя. 

Медведь в бурятском языке обозначается словами бабагай и гyрооhэн. 

Можно полагать, что наименование медведя бабагай возникло из слияния двух слов — баабай и абгай. Первое переводится как ‘отец, предок, праотец, старший брат, старшая сестра. Под абгай понимается старшая сестра, жена старшего брата, старший брат. Известно, что буряты, упоминая в разговоре медведя, нередко давали ему эпитеты, относимые к близким родственникам: "могучий дядя, одетый в доху; дедушка в дохе; мать-отец и т.д". Поэтому, можно предположить, что термин бабагай — это не что иное, как общее определение всех живущих и умерших старших родственников. Надо заметить, что бабагай в бурятском языке имеет лишь одно значение. В языках других сибирских народов также нередко для обозначения медведя используются связанные с традиционными табуистическими традициями эвфемизмы, когда об этом лесном звере говорят как о старшем родственнике и предке. Например, хакасы медведя называли аба, ада, ага, апчах, абай, т.е. применяли термины близкого родства. 

В шаманской традиции бурят медведь считался священным зверем; он воспринимался как существо, превосходящее по магической силе любого шамана. В бурятском языке сохранилось такое выражение: "Хара гурооhэн боодоо элюутэй" - "Медведь выше полета шамана". Известно также, что шаманы использовали в своей практике кору с пихты, ствол которой был оцарапан медведем. Такое дерево буряты называют "медведем освященным деревом" (баабгайн онголhон модон). Во время проведения хори-бурятами обряда посвящения в шаманы — шанар — в качестве обязательных атрибутов использовали медвежьи шкуры. При устройстве культовых сооружений на месте совершения обрядовых действий на левой стороне от эхэ сагаан шанар вкапывали три или девять берез, на ветки которых вешали шкурки куницы и медведя и лоскуты материи. 

В бурятском народном календаре с образом медведя связаны некоторые прямые ассоциации. Один из зимних месяцев в календаре хоринских бурят, а также в календаре, зафиксированном в свое время В. Котвичем, называется бурган и ехэ бурган, по П. Баторову — ехэ буран. По мнению П. Баторова, месяц ехэ буран на аларском наречии дословно означает "большой медведь- самец". М. Хангалов пишет, что именно в этом месяце проводилась облавная артельная охота на кабанов, лосей, изюбрей, коз. Исследователи в связи с этим приходят к выводу, что "в основе народного календаря бурят лежит общесибирская архаичная календарная традиция древних охотников тайги, у которых выход медведя из берлоги весной знаменовал завершение холодного осенне-зимнего сезона, сезона таежной охоты и начало весенне-летнего периода». 

Буряты и монголы медвежьи лапы вывешивают для защиты дома, обычно рядом с входом в жилище или квартиру. Согласно поверью, дух Медведя является могучим охранителем, если его призывает шаман при вывешивании лапы. 

В бурятской народной медицине широко использовались в качестве лечебных средств медвежья лапа, сало, желчь, яичники. Медвежью лапу применяли, когда нужно было снять опухоль с вымени коровы, возникшую после отела. Происходило это следующим образом. Хозяйка трижды проводила медвежьей лапой по вымени коровы сверху вниз, приговаривая: «Вылечи, не пухни; земля, прими болезнь». Интересно, что примерно так же поступали, когда у женщины возникала на груди опухоль или у роженицы отсутствовало молоко. 

Кроме того, довольно часто медвежья лапа служила шаманам в качестве обтяжки колотушки к шаманскому бубну. По сведениям Г.М. Василевич, снятая с головы шкура входила в комплект шаманского костюма, используемого в случаях "поисков души больного", т.е. для "камлания в нижний мир".

(с)Омский знахарь