Алгысы саха (якутов) в системе шаманской практики народов Сибири

Л.С. Ефимова, канд. филол. наук, доц., СВФУ им. М.К. Аммосова».

АЛГЫСЫ САХА (ЯКУТОВ) В СИСТЕМЕ ШАМАНСКОЙ ПРАКТИКИ НАРОДОВ СИБИРИ

В статье рассмотрены термины, обозначающие вербальную часть шаманских камланий тюрко-монгольских народов Сибири. Автор считает, что у алтайцев, тувинцев, хакасов и саха (якутов) для обозначения данной части камланий применяются близкие по смыслу термины как алт. алкыш, тув. алгыш, хак. ал^ыс и якут, алгыс. Она предлагает различать у якутов два вида алгысов: обычные и шаманские.

Ключевые слова: ойуун, кам, шаман, шаманская практика, термины, обычные алгысы, шаманские алгысы.

У народов Сибири шаман был не только посредником трех миров, но и выступал хранителем народной памяти, ими становились люди, наделенные умом, знаниями, истинные знатоки и хранители традиционной культуры народа. На языке саяно-алтайских тюрков шамана называют кам (или хам). У древних тюрков термин кам в значении «шаман» употреблялся даже с V века, «название кам в памятниках XI века встречается не только в словаре М. Кашгарского, он есть и в «Кутудгу билиг»...» [1, с 125-127]. Тунгусо-маньчжурские племена

называли шамана hаман - саман, так, эвенк. саман фаман), эвен. hаман (аман, саман), нег. саман, ороч. сама(н), уд. сама(н), ульч. сама(н), орок. сама(н) [2, с. 59] и вилюйские тунгусы называли его саман [3, с. 292]. Еще в середине XIX века молодой бурятский исследователь Доржи Банзаров попытался объяснить этимологию слова саман. Он считал, что «саман происходит от корня сам, к которому относятся несколько слов маньджурских и монгольских; таковы: маньдж. сам-арамби ‘мешать жидкость', монг. сам-оромой ‘мешать жидкость; оттуда: бултыхаться, плавать, биться, cам-агy ‘беспорядочный, распутный, возмутившийся, бунтовщик, маньдж. самдамби ‘пляшу'. Значение этих слов вообще выражает беспокойное, возмущенное состояние, след. саман означает человека взволнованного, исступленного, восторженного, какими, действительно, являются шаманы» [4, с. 52-53]. Далее на заре XX века В.Ф. Трощанский впервые в сравнительно-сопоставительном плане рассмотрел несколько терминов тюрко-монгольских и тунгусо-маньч-журских народов. Он писал, что «шаман по-якутски ойyyн, по-монгольски бyгэ, по-бурятски бyгэ и бо, по-тунгусски саман и хамман, по-татарски кам, по-алтайски кам и гам, по-урянхайски хам, по-карагасски хам, по-киргизски баксы, по-самоедски табыр [5, с. 118]. Нынче Е.С. Сидоров приводит новые интересные языковые соответствия как айнское saman, shaman ‘шаман', индонезийское saman, sjamas ‘священнослужитель' [6, с. 104].

Якуты шамана называют ойyyн. Этимология слова до конца еще не выяснена, хотя попытки по выявлению происхожде-

ния слова были предприняты давно. Так, В.Ф. Трощанский считал основой якут, ойуун глагол ой- ‘прыгать', приводя в сравнительном плане его тюркские аналоги [5, с. 118]. В.М. Ионов также предполагал, что слово ойуун является производным от глагола ой- ‘прыгать' [7, с. 160]. На сегодня данная проблема опять заинтересовала исследователей [8, с. 114]. Якутское слово ойуун ‘прыгун, скакун; шаман; жрец, кудесник; ворожея' считалось образованным от глагола ой- ‘делать скачок или прыжок, скакать, прыгать, скакать на обе ноги, перескакивать, перепрыгивать, отскакивать', который дается в сравнении с монг. оі- ‘отскакивать, убегать, уклоняться, удаляться' с помощью аффикса -ун, (-уун) [9, с. 1806-1807; с. 1796]. К якут, ой- ‘прыгать, отпрыгнуть' приводится параллель ст.монг. ойи- ‘отскакивать, убегать' [6, с. 54]. Такие сопоставления подтверждаются лексикой шаманских плясок. Шаман такими движениями «удалялся» от срединного мира, выражая смысл его «путешествий» в другие миры. Но это только внешняя сторона шаманских действий. Невербальные действия якутского шамана подтверждаются семантикой терминов, относящихся к шаманской практике тюркских народов. Др. тюрк. оjuyн ‘игрок', ojun ‘игра, состязание; танцы, музыкальная игра, забава, увеселение' [10, с. 365-366] и тюрк. оін = оjун, уін ‘игра, шутка, игра на музыкальном инструменте, пение', оінак ‘детская игрушка; место, где играют, играющий, дурак; плясун, скакун, подвижный; игривый, резвый, дерзкий, непостоянный, обманщик' [11, ст. 972] семантически очень близки к некоторым значениям якут, ойуун ‘прыгун, скакун; жрец, кудесник; ворожея; волчок (игрушка) волчок деревянный'. С.Е. Малов замечал у сартов Восточного (Китайского) Туркестана в начале XX века, что «шаманские церемонии называются словом оjун, что значит «игра», «забава», хотя нужно иметь в виду, что во время моления бывают танцы, музыка, пение» [12, с. 5]. Из тюрко-языч-ных народов только якуты шамана называют ойуун. В значении данного слова сохранена основная семантика древнетюркских основ оjuy ojun ‘игра, игрок, плясун, скакун, подвижный; игривый, резвый, дерзкий'. Значит, судя по семантической близости,

можно считать, что якутское слово ойуун со значением ‘прыгун, скакун; жрец, кудесник; ворожея' было образовано от глагола ой- ‘делать скачок или прыжок, скакать, прыгать, скакать на обе ноги, перескакивать, перепрыгивать, отскакивать', имеющего параллели как монг. о- ‘отскакивать, убегать, уклоняться, удаляться' и ст. монг. ойи- ‘отскакивать, убегать' с прибавлением аффикса -ун (-уун) > ойуун.

По-нашему мнению, в якутском языке слово ойуун имело две формы образования. Исследователи к якут, ойуун в значении ‘прыгун, скакун; шаман; жрец, кудесник; ворожея; волчок (игрушка) волчок деревянный' приводят параллели монг. оюун в значении ‘ум, разум, соображение; мудрость' и тюрк. о1 ‘ум, разум, память, мнение' [13, с. 23]. Тюрк. ой в значении ‘ум, разум, память, мнение' [11, с. 969] близок к семантике якут, ей ‘память, ум, разум', имеющего параллели тюрк. о1, цг ‘ум, разум, память, мнение', бур. о1 ‘ум, разум', монг. «ой» ‘ум, память' [6, с. 1915]. Можно предположить, что слово ойуун в значении ‘мудрец, хранитель народной памяти и традиций' было образовано от имени существительного тюрк. ой, (о/), цг ‘ум, разум, память, мнение', имеющего параллели бур. о/ ‘ум, разум', монг. «ой» ‘ум, память' прибавлением аффикса -ун (-уун) > ойуун. Его можно считать наиболее ранней формой. Данное слово - ойуун в значении ‘мудрец, хранитель народной памяти и традиций' сохранилось у якутов в термине айыы ойууна букв. ‘шаман племени айыы'. В научной литературе его называют ‘белый шаман'. Он не совершал камланий, значит, не скакал и не прыгал, до принятия христианской веры проводил алгысы Высшим божествам культа Айыы и духам-покровителям. Статус белого шамана был характерен у тюрко-монгольских народов. Так, у саяно-алтайских народов практиковался ак кам букв. ‘белый шаман, шаман совершавший призывания только добрым духам, он камлал без специального костюма' [14, с. 70]. Ак кам был шаманом, «не камлающим Эр-лику» [1, с. 85], т.е. он не камлал темным силам. Белые шаманы были и у бурят. Как считает Д.С. Дугаров, их называли ак хам ‘белый шаман', они служили только добрым божествам и их детям [15, с. 21]. Но у бурят приводится и другой термин хадаша убгэн в значении ‘белый шаман' [16, с. 69]. По материалам М.Б. Кенин-Лопсана, у тувинцев были небесные шаманы [17, с. 5]. Как замечает Н.А. Алексеев, «якутские белые шаманы существенно отличались от настоящих черных шаманов. Они, в сущности, были жрецами общеплеменного культа божеств-покро-вителей Айыы. Общеякутский культ божеств Айыы... в прошлом бытовал независимо от черного шаманизма» [18, с. 103]. Значит, институт айыы ойууна у якутов как общественное явление возникло раньше шаманизма. Вот поэтому, в якутском языке имело место образование двух слов ойуун с различной семантикой. Ойуун в значении ‘мудрец, хранитель народной памяти и традиций' образовано от тюрк. ой, (о/), цг ‘ум, разум, память, мнение', имеющего параллели бур. о/ ‘ум, разум', монг. «ой» ‘ум, память' прибавлением аффикса -ун (-уун). Данное слово является одним из составляющих термина айыы ойууна. О таких шаманах якутов упоминали В.Ф. Трощанский, В.М. Ионов, Г. В. Ксенофонтов, А.А. Попов и др. На современном этапе таковым себя называл известный в республике алгысчыт, знаток этой древней культуры, ныне покойный В.А. Кондаков. Он собрал редкие материалы о якутских айыы ойууннара, восстановил их имена, писал книги о них, и о белом шаманстве [19; 20; 21; 22; 23].

Вторая форма слова - ойуун в значении ‘прыгун, скакун; жрец, кудесник; ворожея' образована от глагола ой- ‘делать скачок или прыжок, скакать, прыгать, скакать на обе ноги, перескакивать, перепрыгивать, отскакивать' (ср. монг. о/- ‘отскакивать, убегать, уклоняться, удаляться') с помощью аффикса -ун, (-уун) и использовалась в качестве термина для обозначения шаманов.

Из числа ранних исследователей истории, этнографии якутов первые замечания о шаманах оставил Я.И. Линденау. По его сведениям, были Тапдага ojun [тацара ойууна - Л.Е.], который «имеет своими покровителями ВагНака и ТийогЬй ТогСо» [Туттарбыт терде - Л.Е.] и semagk ojun [сиэмэх ойуун - Л.Е.], состоящий «в подчинении у Agis Ataktak Adsjarai Водо» [АГ|ыс атахтаах Адьарай БеГ|е - Л.Е.] [24, с. 39]. Эти данные в общих чертах подтверждаются материалами последующих исследователей и информаторов. Они среди шаманов выделяли абааhы ойууна ‘черного шамана, служащего посредником между злыми духами и людьми' [5, с. 111; 9, с. 1807; 25, с. 31]. Большинство исследователей отмечали сиэмэх ойуун ‘шамана,

пожирающего человека, против которого питает зло, наводя на него болезни и беды' [24, с. 39; 26, с. 304; 9, с. 1807; 25, с. 31; 27, с. 5; 28, с. 9]. Они признавали Yehэ уо^ан биис ууhуттан туттарбыт ойуун ‘шамана, поставленного племенем (родом) верхних сильных духов', аллараа Арсан Дуолай айма^ыттан туттарбыт ойуун ‘шамана, поставленного нижним племенем Арсан Дуолая', Yвртэн туттарбыт ойуун ‘шамана, поставленного духами среднего мира' [9, с. 1807; 29, с. 8]. Также имелись и бврвлввх, эhэлээх ойуун ‘самый сильный шаман, поставленный свыше, покровителями коего являются волк и медведь' [9, с. 1807], абааhылаах ойуун (ойууннаах ойуун, муоhаанылаах ойуун) ‘шаман, действительно общающийся с разными абаасы' [9, с. 1807-1808; 27, с. 5]. Имеются единичные замечания о том, что были абааhыттан туттарбыт ойуун букв. ‘шаман, поставленный от абаасы' [7, с. 157], аптаах ойуун ‘шаман-волшебник' [26, с. 306], шаман, имеющий кровожадных и злых духов [30, с. 203], далее, бастын (YтYв, улахан) ойуун ‘сильный шаман', кыра (^ацан) ойуун ‘слабый (мелкий, скверный) шаман' [9, с. 1807]. Обилие терминов по поводу различий статуса шаманов наводит на мысль, что шаманство у якутов - явление очень сложное, серьезное и до конца все еще не исследованное. Наравне с мужчинами-шаманами были и удаганки - женщины-шаманки, но это уже предмет другой статьи.

В записях Я.И. Линденау, тацара ойууна, имеющий покровителей ВагНака [Барыылаах - дух-хозяин леса - Л.Е.] и ТийогЬй Тогс1о проводит ыЬ|ыах и провозглашает алгыс Высшим божествам культа Айыы [24, с. 37-39]. По представлениям древних якутов, шаман, поставленный темными силами, не имел право проводить ыЬ|ыахи, тем более проводить алгысы божествам культа Айыы. Шаман, упомянутый в материалах Линденау, имел покровителя от Туттарбыт тврдв, значит, он был шаманом от темных сил. Возможно, Линденау допустил ошибку, или, наоборот, констатировал факты разрушения вековых традиций народа. В связи с прекращением деятельности айыы ойууна якуты позднее, приблизительно к концу XVII и с начала XVIII веков, стали приглашать ойуун - шаманов для проведения алгыса Высшим божествам. Следовательно, Линденау мог осуществить запись алгыса, проведенного ойууном или обычным шаманом, что доказывает о нарушении традиционных устоев проведения якутского ритуального праздника - ыЬ|ыах.

Первая работа по шаманизму якутов была представлена В.Ф. Трощанским, она была издана после его смерти [5]. Несколько подробные описания действий шаманов оставил

Н.А. Виташевский [31]. Наиболее подробная и письменная фиксация шаманских камланий якутов и перевод материалов на русский язык впервые была осуществлена И.А. Худяковым [26]. Полные тексты камланий шаманов Вилюйского округа были собраны А.А. Поповым в 1922-1925 гг., материалы опубликованы только в 2008 году [25]. Некоторые камлания якутских шаманов записаны Г.В. Ксенофонтовым, к сожалению, они до сих пор еще не изданы. В 1925-1929 гг. он собрал материалы по сравнительно-сопоставительному изучению шаманизма и христианства. Ему принадлежит сбор, издание легенд о якутских и бурятских шаманах [32; 33], подготовка и издание фундаментального труда «Хрестес. Шаманизм и христианство» [34]. Шаманские камлания якутов впервые были систематизированы Г.У. Эргис, выявлено 44 их вида [35, с. 49]. Н.А. Алексеев впервые выделил семь групп в классификации шаманских камланий. Он отнес в первую группу камлания для излечения больных, во вторую - камлания для отделения души умерших от душ живых, в третью -камлания-предотвращения от эпидемий, предсказания будущего, в четвертую - камлания по «порче» людей. В отдельную, в пятую группу отнесены камлания по посвящению молодых в шаманы (уИуйуу), в шестую группу - камлания по испрашива-нию кут ребенка и скота. Седьмую группу составили камлания духам-покровителям кузнецов [36, с. 157]. На основе данной классификации следующую систематизацию шаманских обрядов в контексте традиционной обрядности саха осуществил П.А. Слепцов, выделив шесть групп. В первую группу он относит камлания по становлению шамана или кузнеца, во вторую -камлания по получению кут человека, скота, в третью - камлания-представления о жизни и смерти, в четвертую - камлания по жертвоприношениям, в пятую - камлания-лечения и в шестую - камлания по причинению вреда и несчастия [37, с. 47]. Далее РИ. Бравина, В.В. Илларионов внесли дополнения в классификацию камланий. Они на основе шаманских текстов, со-

бранных А.А. Поповым прибавили другие виды камланий как ис-прашивания лесного зверя и рыбы, дождя при тушении пожара, камлания при погребении, по налаживанию или расторжению брачных отношений, по предотвращению хищничества волка [25, с. 20]. Тексты камланий были включены в работе И.А. Худякова [26], в сборнике Д.К. Сивцева [38, с. 74-84], в серии «Ойуун. Кыырыылар» (Шаман. Камлания) [39], в 24-м томе «Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока» [40, с. 278284, с. 308-310]. Шаманство на севере Якутии стало предметом исследования П.Н. Ильяхова в 1996 году [28].

Сбор материалов по шаманским песнопениям у саяно-алтайских народов начал Н.Ф. Катанов в конце XIX века [41; 42]. В начале XX века ценные материалы по шаманизму алтайских народов собрал А.В. Анохин [43]. С.Е. Малов оставил материалы о шаманах у сартов Восточного Туркестана [12]. Первое сравнительно-сопоставительное исследование по сибирскому шаманизму было начато Г.В. Ксенофонтовым [32; 33; 34]. С.И. Вайнштейн изучал тувинское шаманство [44]. Ранние формы религии, традиционные религиозные верования и шаманизм тюркоязычных народов Сибири в контексте ареального исследования были рассмотрены Н.А. Алексеевым [45; 46; 47; 48]. Феномен сибирского шаманизма исследован Е.С. Новик, ею рассмотрена структура обряда и фольклора [49]. В.Я. Бутанаевым собраны и опубликованы шаманские молитвы [50]. Шаманские алгы-шы, их сюжеты и поэтика, обрядовая практика и фольклор тувинского шаманства конца XIX и начала XX в.в. были рассмотрены М.Б. Кенин-Лопсан [51; 52]. Культы поклонения и шаманство алтайских народов, их молитвы, тексты шаманских камланий телеутов были изучены Н.П. Дыренковой [53; 54]. Алтайский шаманизм, его теология, исторические корни и пантеон были исследованы Л.П. Потаповым [1]. В последнее время Д. А. Функ провел историко-этнографическое исследование о шаманизме телеутов. Им рассмотрены шаманские и эпические традиции тюрков юго-западной Сибири, опубликованы ритуальные тексты

- алкыштар, собранные А.В. Анохиным [55; 56].

По шаманству монголов еще в середине XIX века, одной из первых была опубликована интересная работа Д. Банзарова [4]. Молитвы и песни шаманов баргузинских бурят, собранные А. Поздневым в конце XIX века были изданы в «Образцах народной литературы монгольских племен» [57, с. 281-297].

Н.Н. Поппе собрал и издал бурят-монгольский фольклор, в том числе шаманские тексты агинских хори бурят, баргузинских эхи-ритов, булгатов окрестности Усть-Орды [58, с. 21-33, с. 69-79, с. 105-126]. Впервые проблема изучения белого шаманства, его исторические корни на материале бурятского обрядового фольклора была рассмотрена Д.С. Дугаровым [15]. Весьма интересной представляется статья о бытовании шаманских обрядов у бурят на современном этапе [16]. Недавно объектом научного интереса стали шаманские песнопения бурят, рассмотрены символика и поэтика песнопений, выделены три основных жанра, выявлены сакральная и практическая функции шаманского стиха. [59].

Вербальную часть шаманских камланий тюрко-монгольских народов исследователи называют по-разному. Ранние исследователи, в основном, называли их молитвами (Банзаров, Катанов, Худяков, Анохин), молениями (Катанов), заклинаниями (Катанов, Трощанский). Но у алтайцев и тувинцев для обозначения данной части камланий сохранился и бытует близкий по смыслу термин с некоторыми вариациями алкыш (алгыш). У алтайцев под алкыш понимали «не только обращения кама, но и обыкновенного рядового шаманиста» [1, с. 227]. Они алкышом называли ритуальные тексты шамана [56]. В текстовых материалах, собранных А.В. Анохиным, по нашим подсчетам, слово алкыш в значениях ‘благословение, молитва, мольба моя' было употреблено всего 32 раза, в материалах Н.П. Дыренковой в значении ‘благословение' - 22 раза. Тувинцы под алгышом понимают только песню шамана [51, с 3]. У них для обозначения жанров обрядовой поэзии существуют другие термины как чалбарыглар ‘заклинания', мактааллар ‘восхваления', йврээлдер ‘благопожелания'. У хакасов существуют шаманские моления в честь богини огня - от инез1н алцыстары. В текстах хакасских

Библиографический список

шаманов находим «от инезш птчен тезім ал§ызын пир тур! (мой тёсь, знающий богиню огня, дай благословение!)» [50, с. 208; с. 212]. Значит, в лексике шамана хак. ал$ыс использован в значении ‘благословение, моление, мольба'.

У якутов Н.А. Алексеев писал, что «шаманские заклинания, молитвы, проклятия и пр. составляют часть обрядовой поэзии якутов и требуют специального исследования». Он кроме этих терминов (заклинания, молитвы), обозначающих у него вербальную часть камланий, употреблял в данном значении алгыс, признавая его «высокохудожественным произведением» [46, с. 186187]. Исследователи почему-то воздерживались и до сих пор воздерживаются от употребления данного термина для обозначения вербальной части шаманских камланий. По итогам наших анализов опубликованных материалов, якутский шаман активно употреблял в своей речи данное слово и производные от глагола ал^аа-. Например, у И.А. Худякова находим алгыс, употребленным 10 раз, а производные образования от глагола ал^аа-8 раз. В текстах встречаются выражения, алгыс ал^аатым ‘благословил', алгаан эрэбин ‘начинаю благословение' [26, с. 261, 313]. По материалам А.А. Попова, в лексике шаманов бывшего Вилюйского округа, нами выявлено 57 различных производных образований от глагола ал^аа- ‘благословлять, прославлять', а слово алгыс ‘благословение; благожелание, доброжелательство; хваление, заклинание, моление' в разных вариантах употреблено 58 раз. Значит, шаман во время камланий проводил свой ал-гыс, об этом свидетельствуют такие выражения как «алгыЬы ал^ааммын, ал^аата^ым буоллун, ал^аары кынным» [25, с. 143, 81, 256]. В текстах серии «Ойуун (Шаман)», опубликованной ЯНЦ СО РАН, алгыс был употреблен 10 раз, ал^аа- 9 раз. Факты говорят сами за себя, вербальную часть шаманских камланий можно называть алгысом. У якутов данным термином обозначается и жанр обрядовой поэзии. Для различия от этих обычных, алгысы, входящие в комплекс шаманских камланий следует обозначить термином, введенным Е.С. Новик как шаманские алгысы [49]. Следовательно у якутов различаем два алгыса: обычные (или нешаманские) и шаманские. Шаманские алгысы, предназначенные для умиротворения темных сил нижнего, отчасти верхнего, миров представляли собой высокохудожественные произведения и один из видов культово-обрядовой поэзии якутов.

Таким образом, у народов Сибири: алтайцев, тувинцев, хакасов и саха (якутов) для обозначения вербальной части шаманских камланий применяются очень близкие по смыслу термины как алт. алкыш ‘благословение, молитва, мольба моя', тув. алгыш ‘песня шамана', хак. ал^ыс ‘благословение, моление' и якут, алгыс ‘благословение, благожелание, доброжелательство; хваление, заклинание, моление'. Мы предлагаем различать у якутов два вида алгысов, из них в повседневной жизни народа бытовали и бытуют обычные алгысы. Другие, входящие в комплекс шаманских камланий следует обозначить термином шаманские алгысы.