Как человека сделали. Мансийская легенда

Опять Иоли-Торум-Шан Крылатую-Кальм посылает:

— Пойди к Нуми-Торум, скажи ему: «Земля теперь крепко стоит, надо человека сделать, чтобы жил на ней».

Сверху-Идущая-Крылатая-Кальм к отцу своему пошла. Далеко ли, близко ли шла — кто узнает. Однажды пришла. Нуми-Торуму говорит:

— Землю ты укрепил. Теперь человека, сделать надо. Нуми-Торум голову поднял, на дочь посмотрел:

— Я человека сделаю и на землю спущу, а вы его там оживите.

Сверху-Идущая-Крылатая-Кальм ушла. Нуми-Торум тогда Тапал-Ойка (Тапал-Ойка или Полум-Торум — младший брат [а по другим вариантам — сын] Нуми-Торума) позвал, человека сделать ему велел.

Тапал-Ойка из лиственницы семь человеческих подобий вырубил. За это время Хуль-Отыр (Хуль-Отыр — младший брат Нуми-Торума, дух Нижнего мира) семь человеческих подобий из глины слепил. Тапал-Ойка говорит:

— Давай, братец, поменяемся, а?

— Нет, не буду меняться, — Тапал-Ойка отвечает,— твои люди глиняные, худые.

— Ну поменяемся, — Хуль-Отыр уговаривает.

— Не хочу своих людей отдавать, вон сколько я с ними бился.

— И я над своими поработал, Хуль-Отыр говорит. — А ты души для них откуда возьмешь? Нуми-Торум тебе душ не давал.

Сидит Тапал-Ойка, голову почесывает.

— Верно, — говорит, — душ-то у меня нет. Ну, а ты моих деревянных людей живыми сделаешь?

— А то как же! Я их оживлю. А из глиняных людей пусть менквы (Менкв [манс.] — лесной дух) будут.

Тапал-Ойка лиственничных людей Хуль-Отыру отдал, себе глиняных взял. Хуль-Отыр деревянные подобия взял, к Нуми-Торуму отнес. Нуми-Торум спинами к себе их поставил, дунул — куда девались? Тапал-Ойка руки расставил, да ни одного не поймал.

Тапал-Ойка затылок себе почесал. Глиняных людей взял, посмотрел на них. Что же? Глина, и только.

Говорит ему Нуми-Торум:

— Глиняных людей к сестре нашей, Калтащ-Экве, снеси. Корс-Торум (Корс-Торум — высший дух, мифический хозяин второго, Верхнего мира, отец Нуми-Торума) ей души для них отдал. Пусть она их и оживит.

Тапал-Ойка к Калтащ-Экве отправился.

Пришел, говорит ей: Сестра, этих людей оживить сможешь?

— Оживлю, — Калтащ-Эква отвечает,— только ты отсюда уходи.

Тапал-Ойка ушел. С тех пор, когда дети на свет появляются, мужчине при этом быть нельзя.

Глиняные люди живыми стали. Только век их недолог: глиняные руки, глиняные ноги куда годятся? В воду человек упадет — тонет, жарко станет — из него вода выступает. Из лиственницы сделанные люди крепче были бы и в воде бы не тонули.

Когда люди на земле появились, Сверху-Идущая-Крылатая-Кальм снова к Нуми-Торуму пошла.

Сказала ему так:

Вот люди на нашей земле появились. Теперь скажи, чем кормиться они станут, от холода тела свои чем прикроют?

Нуми-Торум голову опустил, долго думал.

Потом так ответил:

Сверху-Идущая-Крылатая-Кальм, обратно на землю иди. В тайге, в лесной чаще, много сохатого зверя будет, на болота, на янги (Янга — у местных русских —большое чистое болото [с мансийского—янкыл маа]) я оленей пущу. Там они жить станут, себе пищу искать, а люди туда на промысел пусть идут. Сверху-Идущая-Крылатая-Кальм на землю спустилась. Иоли-Торум-Шань ее спрашивает:

— От отца своего какое слово принесла?

— Сказал так Нуми-Торум: «В тайгу, в чащу лесную, в болота сохатых зверей и оленей пущу. Люди пищу себе промышлять туда пойдут».